Собрание сочинений. Т. 9.

Смеркалось, вечер был очень светлый и тихий. Бросив салфетку, Лазар вышел на крыльцо. Полина последовала за ним, стараясь казаться приветливой и спокойной. Это и вправду была Луиза, которая с трудом вылезла из кареты дядюшки Маливуара.

— Ты сошла с ума? — закричал муж, стоя посреди двора. — Это безумие! Приехать без предупреждения!

Луиза разрыдалась. Она была так больна, так тосковала там! Он не ответил на два ее последних письма, и ею овладело непреодолимое желание уехать, к тому же ей очень хотелось снова увидеть Бонвиль. Она не предупредила его, боясь, что он будет против.

— А я так мечтала сделать вам сюрприз!

— Это безумие! Завтра же ты поедешь обратно!

Луиза, расстроенная такой встречей, бросилась в объятия Полины. Когда Полина увидела ее, такую неуклюжую, с расплывшейся талией, она снова побледнела. Обнимая подругу, она ощущала живот этой беременной женщины, и Луиза была противна ей, внушала отвращение и жалость. Наконец Полине удалось преодолеть вспыхнувшую ревность и она заставила Лазара замолчать.

— Почему ты так грубо разговариваешь с ней? Обними ее… Дорогая, ты хорошо сделала, что приехала, если считаешь, что в Бонвиле тебе будет лучше. Ведь ты знаешь, как мы все любим тебя?

Лулу рычал, встревоженный голосами, которые нарушали привычную тишину двора. Минуш высунула было нос на крыльцо, но тотчас же удалилась, отряхивая лапки, словно чуть было не впуталась в грязную историю. Все вернулись в столовую. Веронике пришлось поставить еще один прибор и снова кормить обедом.

— Так это ты, Луизетта, — повторял Шанто, нервно посмеиваясь. — Ты хотела сделать нам сюрприз? Я чуть было не пролил свое вино.

И все-таки вечер закончился хорошо. Все овладели собой, но избегали разговоров о будущем. Когда стали подниматься наверх, снова наступило замешательство, так как служанка спросила, будет ли барин спать в комнате барыни.

— О нет, — тихо ответил Лазар, невольно поймав взгляд Полины, — без меня Луизе будет спокойнее.

— Да, да, ложись наверху, — сказала молодая женщина. — Я ужасно устала, по крайней мере вся кровать будет в моем распоряжении.

Прошло три дня, Полина приняла наконец решение. Она покинет дом в понедельник. Супруги говорили о том, что они останутся в Бонвиле до родов, которых ожидали только через месяц; но Полина понимала, что Лазару уже надоел Париж и этот слабовольный человек, озлобленный постоянными неудачами, будет жить в конце концов на свою ренту в Бонвиле. Правильнее всего уехать сейчас же; она чувствовала, что ей все равно не удастся побороть свою любовь, а теперь ей будет еще труднее жить бок о бок с ними, наблюдая их супружескую близость. К тому же отъезд — лучший способ избегнуть опасности, этой вновь вспыхнувшей страсти, от которой Лазар и она так страдали. Только одна Луиза удивилась, узнав о намерении кузины. Но ей привели вполне убедительные доводы: доктор Казенов рассказал, что одна богатая дама из Сен-Ло сделала Полине весьма выгодное предложение; дольше ей нельзя отказываться, родные сами должны уговорить ее принять место, которое обеспечит ей будущее. Даже старик Шанто со слезами на глазах вынужден был согласиться.

Была суббота, последний обед вместе с кюре и доктором. Луиза очень плохо себя чувствовала и с трудом доплелась до стола. Это окончательно омрачило трапезу, невзирая на все усилия Полины. Она всем улыбалась, испытывая угрызения совести, что оставляет таким печальным этот дом, который долгие годы наполняла весельем и уютом. На душе у нее было безгранично тяжело. Вероника подавала на стол с трагическим видом. За жарким Шанто даже отказался выпить глоток бургундского, он стал очень благоразумен, трепеща при одной мысли, что скоро лишится сиделки, которая даже звуком своего голоса умела облегчить его страдания. Лазар был неестественно возбужден и все время спорил с доктором по поводу какого-то нового научного открытия.

К одиннадцати часам в доме наступила тишина. Луиза и Шанто уже легли, служанка убирала кухню. А наверху Лазар, стоя у двери своей холостяцкой комнаты, где он все еще жил, опять на минутку задержался с Полиной.

— Прощай, — тихо сказал он.

— Почему прощай? — сказала она, пытаясь улыбнуться. — Не прощай, а до свидания, ведь я уезжаю только в понедельник.

Лазар взглянул на Полину, глаза их затуманились, они бросились друг другу в объятия, и губы их слились в последнем жгучем поцелуе.

X

На другой день, во время завтрака, все сидели за кофе, удивляясь, что Луиза еще не спустилась. Служанка уже собралась подняться и постучать в дверь спальни, когда Луиза наконец сошла вниз. Она была очень бледна и едва передвигалась.

— Что с тобой? — встревоженно спросил Лазар.

— Я мучаюсь с самого рассвета, — ответила она. — Почти не сомкнула глаз, всю ночь напролет слышала бой часов.

— Нужно было позвать нас, — воскликнула Полина, — мы бы хоть поухаживали за тобой.

Дойдя до стола, Луиза со вздохом облегчения села в кресло.

— Вы ничем не помогли бы мне, — возразила она. — Я знаю, что это такое, вот уже восемь месяцев, как эти боли не прекращаются.