Собрание сочинений. Т. 9.

Но казалось, этот выход с каждым днем все меньше устраивал г-жу Шанто. Она стала выражать опасения. Как знать, уживутся ли молодые люди? Можно быть прекрасными друзьями и прескверными супругами. За последнее время, по ее словам, она сделала много неприятных наблюдений.

— Нет, видишь ли, было бы дурно жертвовать их счастьем ради нашего покоя. Подождем еще… К тому же зачем ее теперь выдавать замуж, если в прошлом месяце ей уже исполнилось восемнадцать лет. Теперь мы можем на законном основании требовать освобождения от опеки семейного совета.

К ней вернулась самоуверенность, она поднялась наверх, принесла Кодекс, и оба стали изучать его. 478 статья успокоила их, но 280, где сказано, что отчет об опеке должен быть представлен попечителю, назначенному опекунским советом, привела в замешательство. Разумеется, г-жа Шанто держит в руках всех членов совета, она заставит их назначить, кого ей заблагорассудится; но кого же выбрать, где найти такого человека? Вопрос в том, как бы заменить Саккара более снисходительным опекуном.

Вдруг ее осенило.

— А что, если доктора Казенова?.. Он немного посвящен в наши дела, он не откажет.

Шанто кивком головы одобрил этот выбор. Но он испытующе смотрел на жену, его беспокоила одна мысль.

— Тогда, — спросил он наконец, — ты вернешь эти деньги? Я имею в виду то, что осталось?

Она ответила не сразу. Глаза ее были устремлены на Кодекс, она нервно перелистывала его. Затем, сделав над собой усилие, сказала:

— Конечно, верну. Это избавит нас от тяжкой обузы. Видишь ли, одно то, что нас обвиняют… Право, начнешь сомневаться в самой себе, я охотно приплатила бы сама, лишь бы уже сегодня вечером их не было в моем бюро. К тому же все равно придется вернуть их.

На другой же день, в субботу, когда доктор Казенов, как обычно, объезжал своих больных, г-жа Шанто сказала ему, что они ждут от него большой дружеской услуги. Она призналась ему во всем, сообщила о деньгах, пропавших во время краха завода и взятых без ведома опекунского совета. Потом стала говорить о предполагаемом браке, об узах дружбы, связывающих их и о том, что всему этому придет конец, если разразится скандальный процесс.

Доктор ничего не обещал, — прежде всего он хотел поговорить с Полиной. Он уже давно догадывался, что ее эксплуатируют и постепенно разоряют. До сих пор он мог молчать из боязни огорчить ее, но теперь его долг предупредить девушку, что из него хотят сделать соучастника. Вопрос обсуждался в комнате Полины. Тетка присутствовала лишь в начале беседы; придя вместе с доктором, она сообщила девушке, что брак может состояться только после освобождения от опеки семейного совета. Лазар ни за что не женится на кузине, пока его могут заподозрить в том, что он якобы уклоняется от отчета. Затем тетка удалилась, словно не желая влиять на свою «любимую дочку», как она ее назвала. Едва г-жа Шанто вышла, взволнованная Полина стала умолять доктора оказать им эту деликатную услугу, ведь он слышал, как это важно для всех. Тщетно он пытался разъяснить ей положение вещей, говорил, что она разоряется, лишает себя последних средств, даже не скрыл своих опасений насчет будущего. Ей грозит полное разорение, неблагодарность, много страданий. После каждого нового, еще более зловещего штриха, добавленного к этой картине, она возражала, отказывалась слушать, лихорадочно торопясь принести себя в жертву.

— Нет, не жалейте меня. Я скупая, хотя это и незаметно, и без того мне трудно преодолеть это в себе… Пусть берут, сколько нужно. Я согласна отдать им и остальное, только бы они больше любили меня.

Наконец доктор спросил ее:

— Вы готовы разориться из любви к кузену?

Она покраснела, но не ответила.

— А что, если потом кузен разлюбит вас?

Она смотрела на него с ужасом, глаза ее наполнились крупными слезами, казалось, из самого сердца вырвался крик возмущенной любви:

— О! нет, о! нет… Зачем вы причиняете мне такую боль!

Наконец доктор Казенов согласился. Он чувствовал, что ему не хватает мужества нанести удар этому великодушному сердцу, разрушить ее любовные иллюзии. Скоро сама жизнь обойдется с ней сурово.