Перед школою — лужок.Пять бабенок, сев в кружок,У больших и малышейМонотонно ищут вшей.Школьный сторож, гном Сысой,Тут же рядышком с женой —Ткнул в колени к ней руноИ разлегся, как бревно.Увидав такой пейзаж,Я замедлил свой вояжИ невольно проронил:«Ты бы голову помыл!»Но язвительный Сысой,Дрыгнув пяткою босой,Промычал из-под плеча:«Эка, выдумал!.. Для ча?»<1911>Кривцово
«Отчего такая радостьУ багровских мужиков?»— «В заказном лугу поймалиНижнедарьинских коров».«Ну и что ж?» — «А очень просто:За потраву — четвертной».«Получили?» — «Уж по-лу-чат!Под него вот и пропой».«Отчего же их так много?»— «Эх ты, милая душа,—Нижнедарьинцы ведь тожеПропивают сообща!»<1911>
Как-то, сидя у ворот,Я жевал пшеничный хлеб, А крестьянский мальчик Глеб, Не дыша, смотрел мне в рот.Вдруг он буркнул, глядя в бок:«Дай-кась толичко и мне!» Я отрезал на бревне Основательный кусок.Превосходный аппетит!Вмиг крестьянский мальчик Глеб, Как акула, съел свой хлеб И опять мне в рот глядит.«Вкусно?» Мальчик просиял:«Быдто пряник! Дай ищо!» Я ответил: «Хорошо», Робко сжался и завял…Пряник?.. Этот белый хлебИз пшеницы мужика — Нынче за два пятакаТвой отецмне продал, Глеб.<1911>
Багровое солнце косоЗажигало откосы, стволы и небесные дали,Девки шли с сенокосаИ грабли грозно вздымали.Красный кумач и красные лица!Одна ударяла в ведро,А вся вереницаВыла звериную песню.Если б бить, нажимая педали,Слоновым бивнемПо струнам рояля,Простоявшего сутки под ливнем,—Зазвучала б такая же песня!О чем они пели — не знаю,Но к их горячему лаю,Но к их махровому визгуДо боли вдруг захотелось пристать.Нельзя! Засмеют!Красный кумач и красные лица,Красный закат.Гремит, ликуя, ведро,Звуки, как красная кровь…О, как остро,Непонятною завистью ранена,Наслаждалась душа,—Душа горожанина,У которой так широки берега наслажденьяОт «Золота Рейна»До звериного гиканья девок…<1911>Кривцово