Собрание коротких и необычайных историй

Это, должно быть, случилось за тысячу семьсот лет до классической эпохи в царстве Ся, простиравшемся до излучины Желтой реки.[87] Народ тогда гордился своей религией: люди избавились от веры в морских змеев, львов, колдунов, сглаз, считая все это грубыми предрассудками, но при этом не впали в чреватый безверием материализм. Был у них один-единственный догмат веры, но в нем никто не сомневался. Никто не сомневался, что кроме своей головы каждый обладает еще головой предполагаемой и что кроме своего туловища каждый человек обладает еще туловищем предполагаемым; то же относится последовательно к рукам, ногам и иным членам, как бы ни были они малы. Никто в этом не сомневался, пока не явился еретик, который в португальских хрониках записан как Книгочей с одним лицом, а в сводах иезуитов — как Книгочей без лица. Проповедуя, человек этот встречал всяческие трудности и препятствия. Когда он пытался внушить, что ни один калека, используя предполагаемую ногу, не мог все же обходиться без костылей, ему отвечали, что подобные увечья, к сожалению, встречаются часто, но это не аргумент против истинной веры, да и в конце-то концов, — чуточку сбавляя пафос, приводили ему последний довод, — зачем отказываться от столь мало обременительного верования, которое в грустную минуту, каковых выпадает немало, может нас поддержать и утешить?

Т.М. Чан. «Чертог отдохновения» (Шанхай, 1882)

Правда о Санчо Пансе [88]

Занимая его в вечерние и ночные часы романами о рыцарях и разбойниках, Санчо Панса, хоть он никогда этим не хвастался, умудрился с годами настолько отвлечь от себя своего беса, которого он позднее назвал Дон Кихотом, что тот стал совершать один за другим безумнейшие поступки, каковые, однако, благодаря отсутствию облюбованного объекта — а им-то как раз и должен был стать Санчо Панса, — никому не причиняли вреда. Человек свободный, Санчо Панса, по-видимому, из какого-то чувства ответственности хладнокровно сопровождал Дон Кихота в его странствиях, до конца его дней находя в этом увлекательное и полезное занятие.

Франц Кафка

Двойник Магомета

Когда в умах мусульман Магомет и религия сделались нераздельными, Господь повелел, чтобы на Небесах им предстательствовал дух, исполняющий роль Магомета. Этот посланец не всегда один и тот же. Должность эту однажды занимал некий выходец из Саксонии, который при жизни попал в плен к алжирцам и обратился в ислам. Поскольку раньше он был христианином, то говорил правоверным об Иисусе, уверяя, что тот — не сын Иосифа, а сын Божий, так что пришлось заменить его. Местонахождение этого представителя Магомета указывает факел, видимый только мусульманам.

Истинного Магомета, который диктовал Коран, его приверженцы уже не могут видеть. Мне сказали, что сперва он им предстательствовал, но возжаждал власти над ними и был сослан на Юг. Какая-то община мусульман, соблазненная демонами, признала Магомета Богом. Чтобы утишить смуту, Магомета вывели из Преисподней и показали толпе. Тогда и я его видел. Он походил на тех телесных духов, у которых нет внутреннего восприятия, и лицо его было очень темным. Он смог лишь проговорить: «Я ваш Магомет», — и немедленно был низринут.

Эмануэль Сведенборг. «Истинная христианская религия» (1771)[89]

Спасение

Это — история о стародавних временах и царствах. Скульптор прохаживался вместе с тираном по дворцовым садам. Там, вдалеке, за лабиринтом для прославленных чужеземцев, на опушке рощи обезглавленных философов, скульптор разглядел свое последнее творение: фонтан в виде наяды. Подробно объясняя детали, опьяняясь триумфом, художник заметил на прекрасном лице своего повелителя угрожающую тень — и понял причину. «Как же такое мизерное существо, — думал, без сомнения, тиран, — может сделать то, на что я, пастырь народов, неспособен?» Но вот птичка, пившая из фонтана, вспорхнула и улетела, и скульптору пришла в голову спасительная мысль. «Сколь бы ни были жалки эти создания, — молвил он, указывая на птичку, — надобно признать, что летают они лучше нашего».

Адольфо Биой Касарес

Бессонница

Человек ложится спать пораньше. Но сон не идет. Разумеется, человек вертится с боку на бок. Запутывается в простынях. Закуривает. Немного читает. Снова гасит свет. Но заснуть не может. В три часа он встает. Будит друга в соседней комнате и делится своей бедой. Просит совета. Друг советует прогуляться немного, чтобы слегка утомиться. Потом сразу выпить липового чаю и погасить свет. Он все это делает, но уснуть не может. Снова встает. На этот раз идет к врачу. Как это всегда бывает, врач говорит много, но человек так и не может заснуть. В шесть утра он заряжает револьвер и вышибает себе мозги. Человек мертв, но заснуть ему так и не удалось. Бессонница — упрямая вещь.

Вирхилио Пиньера (1946)

Отключился [90]