– Ладно. Тогда слушайте дальше. Мэг любила весело проводить время. Компанейская она была девчонка. Я не в плохом смысле. Просто нравилось ей ходить на вечеринки, развлекаться. И выпивать. Она уже тогда выпивала, и больше, чем следовало бы. Это мне тоже Салли рассказывала. Она пыталась дочку урезонивать, но та лишь смеялась: «Брось, мама. Я же не пьяница какая-нибудь. Умею за собой следить. А без выпивки и веселья не бывает». Потом от Салли я узнала, что и отец Мэг хорошо закладывал, и дед. Тот был настоящим пьяницей. Вы же, наверное, знаете: это передается по наследству. А Чарли лишь хвастался, что много зарабатывает. На самом деле он получал эти… как их… комиссионные. Мэг зарабатывала побольше его. Они сняли миленькую квартиру в Грамерси. Квартира стоила дороже, чем они могли себе позволить. Но Чарли говорил, что это правильное вложение, что он должен иметь возможность принимать у себя дома важных клиентов. Само собой, Мэг его затея очень понравилась. Гости, весело. Прошло еще время, и Чарли заявил, что пора ему заводить свое дело. Это единственный верный способ разбогатеть. А на других сколько ни работай, никогда богатым не будешь. Ну и что? Ушел с работы, нанял себе помещение под контору. Комнатенку. Он, значит, босс, а Мэг у него – секретарша. Салли говорила, что с тех пор они стали увязать в долгах, поскольку жили не по средствам.
– А они… были счастливы?
– Салли говорила, что поначалу были. Посмотреть на них – загляденье. Оба такие симпатичные. Вы ж, наверное, карточки видели. Мэг была хорошенькой, да и он приятный на вид… по-своему, конечно. Он и сейчас еще ничего, должна вам сказать. Но вся беда, что Мэг пить стала больше. Салли говорила, от волнения. А потом ее с работы выгнали.
– Почему?
– Кому ж нужна секретарша, которая вечно опаздывает? Утром не встать, голова с похмелья болит. Мэг не особо горевала. Быстренько нашла другую работу. Но уже не такую хорошую, как раньше. Похуже. И денег поменьше. А дальше – как по кругу. Долги растут, она волнуется еще сильнее и оттого пьет больше. Салли говорила, она тогда буквально умоляла Чарли бросить это «свое дело», снова пойти на работу, чтобы Мэг полегче было. Он – ни в какую. Что он, сумасшедший – бросать, когда столько сделано? Он не из тех, кто поворачивает назад, когда удача совсем рядом, за углом. И большие деньги. Попробуй ему возрази. Вроде все правильно говорит. Он ведь парень умный… Потом Мэг забеременела. Она была такая счастливая. Пить сразу бросила. Салли говорила – как отрезало. Но беременная она работать не могла. Только по чуть-чуть. Пришлось Чарли наниматься на работу, а свое это дело закрыть. Переживал он – страшно сказать. Сколько они ссорились! Но тут Кэти родилась, и он влюбился в дочку. Будто всякий интерес к Мэг у него пропал. Теперь все заботы были у него о Кэти.
Чарли с первых дней жизни Кэти заявил, что у их ребенка должно быть все самое лучшее. Эта квартира им мала. Нужно снять другую, побольше. Опять долги, но у Кэти должна быть детская. Покупал ей дорогие тряпки, дорогие игрушки, самую лучшую коляску. Смешно это было. И грустно. В то время я как раз познакомилась с Салли. Боб, ее муж, умер, и она переехала туда, где я жила. Судя по ее рассказам, очень он был похож на Чарли: послушаешь – такими делами ворочает, а деньги зарабатывать не умел. То, что скопил, почти все завещал Салли. Не сказать, чтобы много. Так, кое-что. А Мэг оставил совсем крохи – несколько сот долларов. Мэг про них Чарли ничего не говорила. Боялась, что он ухлопает их на какую-нибудь свою затею. Она помалкивала про деньги. Это был их с матерью секрет. Чарли меж тем продолжал работать. Работал он, надо сказать, много. Но им все равно не хватало. Стало ясно: надо и Мэг снова идти работать. Но целый день работать она не могла: надо же за Кэти присматривать. Салли предлагала помощь, а Чарли не согласился.
– Почему? – удивилась Барти. Миссис Диксон смущенно поглядывала на нее. – Миссис Диксон, пожалуйста, продолжайте. Я хочу знать все.