Соблазнить тьму

Все еще не вставая, застыв как каменное изваяние, она вцепилась в трон и молчала. Море других голосов наполнили ее голову, мысли прошли через нее, некоторые жестокие, некоторые сладкие, какие-то голодные, все шли с танцпола. Теперь она оказалась внутри головы каждого вампира.

Они сводили с ума, почти оглушали, но ей удалось их игнорировать. Ее руки стали горячими, такими горячими, просто жаждали, чтобы она что-то взяла. И приступила к мести.

— Стража, — закричал Манус дрожащим голосом. Но из-за гама никто его не услышал. Он вскочил, собираясь от нее убежать.

— Замолчи, — бросила ему Брайд, и его рот закрылся. — Сядь.

С шокирующем и испуганным выражением лица король плюхнулся на свой трон.

Больше ее способность исполнять желания не приглушена. Больше не будет последствий. Все, чего она захочет, сбудется. Это мысль пронеслась в голове Мануса, когда он вспоминал время, проведенное с Фионой. Брайд могла остановить время, как МакКилл. Могла создавать огонь голыми руками. Могла стирать воспоминания и подавлять силы других.

— Брайд. Брайд!

Девин. Она узнала этот голос и повернулась к любимому. Вокруг него переливались малиновый и лазурный цвета. Брайд с благоговением поняла, что это его энергия. Такая красивая. Такая чистая.

«Любимая, любимая, любимая, — думал он, его голос уже стал такой большой ее частью, что Брайд без проблем отличила его от других. — Слаба Богу, ты в порядке. Клянусь, я думаю над тем, как выбраться отсюда. Если это ублюдок коснулся тебя…»

Ни одной мысли о его собственном комфорте. Никаких сожалений о том, какие мучения он вытерпел. Все мысли Девина были о ней. Он действительно любил ее. Смотрел на нее, как на облако блаженства из темноты, какой была его жизнь.

«Я вытащу нас отсюда», — направила она в его голову.

Его глаза расширились. Брайд поняла, что он ее услышал.

И теперь настало время его спасти. Она прищурено посмотрела на Мануса. Пока изучала его, увидела, как его энергия пульсировала неравномерно, рассеивая энергию других рядом с ним. Кроме ее. Ее аура слишком сильна. Брайд поняла, что именно так король остановил Девина. С помощью снадобья, которое заставляли частицы отталкиваться друг от друга.

Она уже уяснила, что вампирам нравились снадобья.

«Ты заплатишь». Брайд засунула в его грудь ментальную руку и сжала. Сжала так сильно, что по ней ударили рикошетом не используемые ранее силы. Но она не отпустила.

Он болезненно вдохнул, судорожно потирая грудь, кожа на которой бледнела с каждой секундой. Король взглянул на нее, не понимая, что происходит. Хотел что-то сказать, но она все еще не разрешила ему говорить.

«Что происходит, любимая?»

Голос Девина с нотками паники и разочарования ворвался в ее голову.

«Все в порядке, не беспокойся. Я люблю тебя», — сказала она, не отпуская короля.

«Я тоже люблю тебя, но как мы читаем мысли друг друга?»

«Удивительно, но твоя жена один из самых могущественных людей в мире. Я собираюсь все уладить, и затем мы пойдем домой».

«Ты подвергнешь себя опасности?» — спросил он.

«Нет. Сейчас я крута как никогда».

«Ну, хотя бы поделись со мной славой», — сухо ответил Девин.

«Ни в коем случае. Хочу дразнить тебя этим, многие годы спустя».

Манус уже задыхался, и люди стали это замечать. Двое вампиров даже подошли к трону.

— Мой король? — спросил один из них.

«Что именно ты планируешь сделать?» — спросил Девин.

«Увидишь».

«…заставь ее прекратить. — Мысли короля ворвались в ее разум. Чем ближе он к смерти, тем громче думает. — Слишком важно. Не могу умереть. Не могу подвести Террека».

Он любил своего брата. Любил больше собственной жизни, и когда его забрали, хотел сам умереть. Затем Фиона пришла за Манусом и начала пытать. Он хотел ее голову. Все еще хотел, и сделает все для этого. Даже солжет. Король не хотел убивать МакКилла и Девина и не собирался. Но держал бы их здесь, использовал, чтобы получить желаемое. Поняв это, Брайд перестала сжимать его сердце.

Он задыхался и потел. Как и она. Решив, наконец, покончить с этим, уйти и вернуться на поверхность с Девином, Брайд встала.

— Вставай, — приказала она Манусу.

Это была команда, которую он не мог игнорировать. Как и раньше, в ее голосе заключена сила. Заставляю полностью подчиниться. От этого нельзя выработать неуязвимость позже. Нет, этот голос продолжит управлять всеми, кто его слышал, неважно, сколько раз они его слышали.