Соблазнить или влюбиться?

- Я не помолвлен. Я сказал Иде, что у нас нет никаких шансов.

Ариэль уставилась на него, потрясенная.

- Ида была расстроена? - наконец спросила она.

- Разочарована тем, что не станет принцессой, но она признала, что, если бы мы поженились, это было бы катастрофой. Между нами нет искры притяжения.

Эрик протянул руку и поймал локоны Ариэль.

- В отличие от нас с тобой, - пробормотал он, - между нами не искра, а лесной пожар.

Ее дыхание застряло в легких.

- Ты не хочешь жениться на мне, - выдавила она.

- Конечно нет, - спокойно сказал он, - но нам хорошо вместе. Ты знаешь, что это правда.

Он провел другой рукой по ее халату, и, несмотря на толстый материал, ее соски напряглись.

- Даже в костюме розовой зефирки ты заводишь меня. - Эрик переплел свои пальцы с ее и поднес ее руку к своим губам. - Пойдем со мной в пентхаус.

Искушение и желание были мощной смесью, которой нужно было противостоять. Ариэль вспомнила угрозу принцессы Хульды рассказать о ее отце. Был шанс, что Эрик проникнется к ней сочувствием. В конце концов, она не была ответственна за преступления Джеррана. Но она все еще стыдилась своего происхождения. Ариэль не осмеливалась поддаться искушению и заняться любовью с Эриком, когда это разбило бы ей сердце.

- Я хочу попрактиковаться в чтении своего отчета вслух, чтобы завтра не было никаких сбоев, - сказала она ему.

Он прошел мимо нее и вошел в крошечную гостиную.

- Конференц-зал, где проходит ассамблея Национального совета, примерно в десять раз больше квартиры. Если ты проговоришь речь в пентхаусе, лучше поймешь, как должен звучать голос. Это тот самый отчет?

Он взял копию ее речи с кофейного столика и вернулся к входной двери. Ариэль вздохнула, уступая своему страстному желанию провести еще один час с Эриком.

- Я чувствую себя нелепо, - сказала она ему несколько минут спустя. Эрик велел ей встать в одном конце открытого жилого пространства пентхауса, а сам сидел на стуле в противоположном конце комнаты, - особенно в моем халате.

- Сними его, - предложил он.

- Под ним ничего нет.

Низкое рычание, которое он издал, прозвучало так же примитивно, как брачный зов льва, и расплавленный жар разлился между бедер Ариэль.

Она попыталась сосредоточиться на чтении своего отчета. Чем скорее она покончит с этим, тем быстрее сможет покинуть пентхаус, прежде чем ее сопротивление зову Эрика рухнет. После нервного начала она взяла себя в руки и произнесла речь.

- Я нормально говорила? - спросила она, когда Эрик встал и подошел к ней.

- Великолепно. Я серьезно, - сказал он, когда она посмотрела с сомнением. - Твой энтузиазм в отношении сохранения морской среды очевиден.

Он остановился перед ней, и Ариэль ощутила его запах.

- Я должна идти, - пробормотала она. - Я хочу лечь спать пораньше.

От его улыбки по ее телу пробежала дрожь.

- Лечь пораньше - отличная идея.

- Эрик… - Ее нерешительный протест утонул в его поцелуе. Она не откажет себе в этом последнем разе, решила Ариэль, не в силах сопротивляться. Сегодня он принадлежал ей. Она отодвинула угрозы его матери на задний план. Она покажет Эрику своим телом то, что не могла сказать ему словами.

Эрик поднял ее на руки и понес в спальню. Она положила голову ему на плечо и провела губами по его заросшему щетиной подбородку. Он повернул голову, и их губы слились в медленном, чувственном поцелуе, от которого у них обоих перехватило дыхание. Он поставил ее на ноги и развязал пояс ее халата, прежде чем стащить халат с ее плеч и скользнуть руками по ее обнаженному телу, находя каждую точку удовольствия пальцами, а затем ртом. Горячее и настойчивое желание пронеслось по ее венам, когда он просунул руку между ее ног и провел большим пальцем по чувствительной верхней части бедра. Он поднимался все выше, пока не нашел ее влажный жар. Он застонал, когда она просунула руки под его свитер и провела ими по его груди. Она чувствовала беспорядочный стук его сердца под кончиками пальцев и жалела, что не может сказать ему, что ее сердце принадлежит ему. Печаль придет позже. Теперь было только прикосновение кожи к коже, когда он стянул свитер через голову и притянул ее ближе к себе. Волосы на его груди были шелковистыми под ее щекой. Она расстегнула его молнию, и он сбросил джинсы и нижнее белье, чтобы предстать перед ней, обнаженный и возбужденный. В свете прикроватной лампы он был золотым богом, ее принцем. Когда он повалил ее на кровать, она склонилась над ним и осыпала поцелуями его грудь, следуя за стрелкой темно-русых волос вниз к паху, где гордо красовалось его мужское достоинство.

- Ты хоть представляешь, что ты со мной делаешь? - прорычал он, его бедра напряглись, когда она провела языком по его набухшей длине. Она любила доставлять ему удовольствие, и его прерывистое дыхание придавало ей смелости стать еще более изобретательной в своих ласках.