Соблазни меня в сумерках

Залившись краской с ног до головы, Поппи подчинилась. Гарри поднял ее одним гибким движением и выпрямился. Она схватилась за полотенце, которое чуть не соскользнуло, и охнула от боли.

 – Я задел твою ногу? – забеспокоился он.

 – Нет, просто... – застенчиво отозвалась она. – Мне кажется, я ударилась еще и спиной.

Гарри приглушенно выругался, заставив ее приподнять брови, и направился в спальню.

 – Отныне, – строго сказал он, – ты будешь принимать ванну с чьей-нибудь помощью.

 – Ни за что! – запротестовала она.

 – Почему?

 – Я способна принять ванну сама. Я не ребенок.

 – Уверяю тебя, – сказал Гарри, – мне это отлично известно. – Он осторожно опустил ее на постель и укрыл одеялом, забрав влажное полотенце, и поправил подушки. – Где твои ночные рубашки?

 – В нижнем ящике.

Гарри подошел к комоду, выдвинул ящик и вытащил белую рубашку. Вернувшись к постели, он помог Поппи облачиться в нее. Каждый раз, когда она морщилась, его лицо сочувственно хмурилось. Ей нужно унять боль. Ей нужен доктор.

Какого дьявола в их апартаментах так тихо? Ему хотелось, чтобы вокруг сновали люди, что-то делая, принося и унося необходимое. Ему хотелось действия.

Подоткнув вокруг Поппи одеяло, он решительно вышел из комнаты.

В коридоре еще оставались три горничные, беседовавшие между собой. При виде сердитой гримасы Гарри все три побледнели.

 – С-сэр? – нервно спросила одна из них.

 – Почему вы здесь стоите? – требовательно спросил он. – И где миссис Пенниуистл? Пусть одна из вас найдет ее и передаст, чтобы она поторопилась. А остальные пусть принесут все, что нужно.

 – Что, сэр? – робко спросила одна из горничных.

 – Горячую грелку. Лед. Лауданум. Чай. Книгу. Все, что угодно, но делайте что-нибудь!

Горничные кинулись прочь, как испуганные белки.

Прошло полминуты, но никто не появился.

Где, к дьяволу, доктор? Почему все так чертовски медлительны?

Услышав, что его зовет Поппи, он развернулся на каблуках и бросился назад. Через мгновение он был у ее постели.

Поппи лежала, укрывшись с головой.

 – Гарри, – донесся ее голос из-под одеяла, – ты ругаешься?

 – Нет, – мигом отозвался он.

 – Хорошо. Потому что ничего серьезного не случилось...

 – Для меня это серьезно.

Поппи откинула одеяло со своего осунувшегося лица и посмотрела на него так, словно не узнавала. Слабая улыбка тронула ее губы. Потянувшись к руке Гарри, она обвила пальцами его большую ладонь.

Это простое пожатие странным образом отозвалась у него внутри, пульс участился, в груди стало тесно от какого-то незнакомого чувства. Ему хотелось заключить ее в объятия, но не страстные, а чтобы утешить. Пусть даже его объятия – последнее, чего она хочет.

 – Я сейчас вернусь, – сказал он и выскочил из комнаты. Оказавшись в библиотеке, он кинулся к буфету, налил стаканчик французского бренди и принес его Поппи. – Выпей.

 – Что это?

 – Бренди.

Она попыталась сесть, морщась при каждом движении.

 – Не думаю, что мне это понравится.

 – Не важно. Просто выпей. – Он подсунул ей под спину еще одну подушку, испытывая непривычную неловкость... и это он, всегда обращавшийся с женским полом с абсолютной уверенностью.

Поппи сделала глоток и скорчила гримасу.

Но Гарри был слишком обеспокоен ее состоянием, чтобы забавляться ее реакцией на марочный напиток, который выдерживался по меньшей мере сотню лет. Он подтащил стул к кровати и сел, глядя, как она пьет бренди мелкими глотками.

К тому времени когда Поппи покончила с бренди, ее напряженные черты несколько разгладились.

 – Кажется, помогло, – сказала она. – Лодыжка еще болит, но меньше.

Гарри взял бокал из ее рук и отставил его в сторону.

 – Вот и хорошо, – ласково произнес он. – Ты не возражаешь, если я оставлю тебя на секунду?

 – Возражаю, если ты опять начнешь кричать на своих служащих. Они и так делают все, что в их силах. Останься со мной. – Она протянула к нему руку.

И снова его охватило это мистическое ощущение... словно кусочки головоломки сложились вместе. Такое невинное касание, рука в руке, и такое невероятно сладостное.

 – Гарри? – Мягкие интонации, с которыми она произнесла его имя, заставили подняться волоски на его руках и затылке.

 – Да, любимая, – отозвался он, внезапно охрипнув.

 – Ты не мог бы помассировать мне спину?

Гарри постарался сохранить бесстрастный вид.

 – Конечно, – небрежно сказал он. – Не могла бы ты повернуться? – Потянувшись к ее пояснице, он нащупал напряженные мускулы по обе стороны от позвоночника. Поппи отодвинула подушки в сторону и легла на живот. Гарри двинулся вверх, к плечам, массируя мышцы спины.

Поппи издала тихий стон, заставив его помедлить.

 – Да, здесь. – Откровенное наслаждение, прозвучавшее в ее голосе, отозвалось в его чреслах. Он продолжил массировать ее спину, нежно и уверенно. Поппи глубоко вздохнула. – Я отрываю тебя от работы.

 – У меня нет ничего срочного.

 – У тебя каждые десять минут распланированы.

 – Нет ничего важнее тебя.

 – Звучит почти искренне.

 – Почему бы мне не быть искренним? '

 – Потому что работа для тебя важнее всего, даже людей.

Задетый, Гарри тем не менее придержал язык, продолжив массаж.