Соблазнение принцессы‑дикарки

Более того, ее знаменитые голубые глаза Монтань не были ни холодными, ни яростными. Они были настолько яркими, что при виде них хотелось думать о лете и тропических пляжах, а не об оспариваемом троне.

Она стояла перед ним в грязи, одетая как крестьянка, и, несмотря на все это, он испытывал к ней необузданное желание. Даже сейчас, когда она высмеяла его заявление, его желание только усилилось.

Каэтано моргнул, удивляясь своим размышлениям. Он не понимал, почему вдруг стал считать тебя простым смертным. И отчего стоит на чужой земле и думает о солнечном свете и наслаждении.

Потерянная наследница Иль‑д’Монтань продолжала смеяться, словно никогда не слышала ничего более нелепого, чем то, что он сказал ей. Будто все, что он сообщил ей, было забавным. Словно Каэтано Арчиери – заклятый враг семьи Монтань, с которой воевали два поколения его предков, – приехал сюда, чтобы шутить.

Каэтано заметил, что его люди обиженно хмурятся, но махнул им рукой, когда они попытались подойти к Делани. Он решил подождать, когда она одумается и поймет, как неучтиво и невежливо себя вела.

– Согласен, тебе придется многое принять, – сухо сказал он, когда она вытерла глаза.

– Какая глупость! – произнесла она, словно соглашаясь с ним. – Во‑первых, меня не теряли. И я никакая не принцесса. – Запрокинув голову, она расхохоталась, глядя в бесконечное небо.

Каэтано признал, что не до конца продумал свою миссию. Он с трудом разыскал Делани, потратив на поиски много времени и сил. Прямо сейчас ему не терпелось взвалить ее себе на плечо, затащить в машину и увезти домой. Ему надо думать о будущем. О том, когда он наконец прекратит вражду и вернет то, что было давным‑давно украдено у его народа. Он не подозревал, что придется убеждать принцессу занять свое место.

Хотя дипломатия никогда не была его сильной стороной, Каэтано старался не выглядеть угрожающе. Он хотел, чтобы она поняла и приняла то, что он сказал. Но у него ничего не получилось.

– Не надо верить мне на слово, – произнес он с таким видом, будто сочувствовал ей. – Наука говорит сама за себя.

– Наука? – переспросила она и снова рассмеялась. – Что за наука привела главнокомандующего на тихую старую ферму в глуши? Ты наверняка ошибся адресом. Возвращайся в горы, откуда ты родом. Я не принцесса, которую ты ищешь.

Чем дольше она упорствовала, тем больше он убеждался, что она из рода Монтань. Она не сомневается в себе. Она твердо верит в собственную проницательность и считает, что простая девушка с фермы не имеет доступа к той же информации, что и мужчина его статуса.

Каэтано не был знаком ни с американцами, ни с девушками с фермы, но не сомневался: не будь она из рода Монтань, сейчас трепетала бы перед ним.

– Конечно, все началось не с науки, – продолжал он.

Он не привык, чтобы его приказы и желания оспаривались, но нутром чувствовал, что эту женщину нельзя ни к чему принуждать. Лучше всего, если он не будет с ней воевать, а постарается убедить.

Он ободряюще улыбнулся, но она только нахмурилась.

– Ходили слухи, – произнес он, по‑прежнему стараясь не давить на нее. – Вокруг любого трона полно сплетен, но больше всего их вокруг правящего дома Иль‑д’Монтань, где так долго оспаривались королевские права. В основном эти слухи похожи на злобные сказки, которые рассказывали, чтобы скоротать время между гражданскими беспорядками. Однажды кто‑то пустил слух о том, что принцессу Амалию подменили при рождении.

Делани моргнула.

– Подмена? Как в сказке? – Она смотрела на него с сомнением. Даже если он не ошибся, источник его информации явно был ненадежным.

На Делани был комбинезон, который должен был оскорбить чувства Каэтано, ведь его невеста выглядела как обычная батрачка. Но она стояла перед ним с такой самоуверенностью, что он обращал внимание только на ее пышную фигуру, веснушки на носу, совершенные скулы, сильные и ловкие руки, изящные запястья и пальцы, которые следовало украшать драгоценностями. Несмотря на грязь, среди которой она стоит, она – истинная наследница королевства.

Она понравилась ему больше, чем он предполагал.

– Обычно я не слушаю подобные сказки скучающих аристократов, – сказал Каэтано. – Но в данном случае эту историю обсуждали очень долго.

– По крайней мере можно согласиться с тем, что идея о подмене возмутительна, – почти услужливо произнесла Делани, издеваясь над ним.

– Я не мог выкинуть эту мысль из головы. И чем больше я думал об этом, тем очевиднее мне казалось, что принцесса Амалия не та, за кого себя выдает. Темноволосая и светлоглазая, да. Но у нее слишком много других характеристик, которые никогда не появлялись в роду Монтань.

– Такова генетика, – сказала она.

На этот раз Каэтано без труда понял, что она провоцирует его и бросает ему вызов. Он решил не реагировать на ее оскорбления, как обычно, и просто наклонил голову.

– Когда появился шанс проверить генетический материал нынешней принцессы и ее матери, я им воспользовался.