Соблазн и закуски

– Все нормально, мой пенис не обиделся на то, что из-за него тебя вырвало! – крикнул из спальни Картер. 

*** 

Пока я, стоя в душе, пыталась вернуться в человеческое обличье, Картер поднял Гэвина, одел его и накормил завтраком. Как ни ужасно было в процессе, но после рвоты мне полегчало. Я словно изгнала из себя демонов.

Выйдя из душа, я обнаружила, что одеться мне не во что… ну, кроме трусов и топика, в которых я легла спать. Куда, черт возьми, подевалась моя одежда?

Порывшись у Картера в шкафу, я накинула на плечи одну из его рубашек, затем заглянула в ящик с нижним бельем, чтобы взять пару боксеров, но вместо них нашла в самом дальнем углу микроскопические красные плавки.

Друзья мои, сегодня боги мести оказались ко мне милостивы.

Втиснувшись в плавки, я направилась к кухне, где Картер прибирался после завтрака, а Гэвин умело донимал его.

– Мамочка всегда разрешает мне после завтрака съесть конфетку.

Я встала так, чтобы мне было их видно, а им меня – нет. Гэвин сидел за столом, а Картер спиной к нему загружал посудомоечную машину.

– Ага, а я в таком случае Санта-Клаус, – вполголоса пробормотал Картер.

– Ты Санта-Клаус?! – Гэвин возбужденно вскочил на стул, и Картер с паникой на лице развернулся к нему.

– Что? Нет. Ну, формально… Хотя нет. Нет-нет-нет. Я не Санта-Клаус. Это просто фигура речи, – объяснил он.

– Что еще за фигура печки?

– Вот дерьмо! – пробормотал Картер.

Гэвин наставил на него палец.

– Фууууу, ты сказал дерьмо, – укоризненно протянул он – но плохое слово пробормотал шепотом.

– Ты тоже, – отпарировал Картер. – Маме ни слова.

– Ни слова о чем? – спросила я, с улыбкой заходя к ним.

Картер вздохнул.

– Ты все слышала, да?

Я подошла к Гэвину и подхватила его со стула в свои объятья.

– Понятия не имею, о чем ты. – Я расцеловала Гэвина в обе щеки. – Как спалось, малыш?

Обняв меня за шею, он стиснул меня так крепко, что я чуть было не задохнулась.

– Хорошо. Но ночью ты приходила ко мне в кроватку и сказала, чтобы я никогда не разговаривал с королями с улыбающимися лицами, – сообщил он мне.

Картер захохотал, а я застонала. Потом еще раз обняла Гэвина и поставила его на ноги.

– Беги в свою комнату и обуйся, ладно? Скоро пойдем в гости к дяде Джиму и тете Лиз.

Он радостно захлопал в ладоши и убежал из комнаты, а я подошла к Картеру, который стоял, прислонившись к кухонной стойке, и прильнула к нему всем телом.

– А тебе идет моя рубашка, – сказал он, заворачивая меня в объятья.

Я чмокнула его в подбородок и снизу вверх заглянула ему в глаза.

– Еще больше мне идут твои тесные трусишки с супергероями, – ответила я со смехом и, отступив назад, приподняла край рубашки, чтобы он смог их увидеть.

Он вздохнул и покачал головой.

– Поверить не могу, что ты нашла их. Просто, когда я работаю, боксеры натирают, вот я и решил попробовать…

– Не волнуйся, – прервала его я. – Я прослежу за тем, чтобы все узнали, что теперь ты носишь трусы больших мальчиков.

Рассмеявшись, я обняла его за шею, а он наклонился и поцеловал меня так сладко, что у меня сжались пальчики ног.

– Кстати, а где моя одежда? – спросила я между поцелуями.

– Футболка в мусорке. Ты сама ее туда бросила, когда увидела, что она испачкана кровью. Сказала, что не сможешь носить вещь, напоминающую о том, как ужасный несчастный случай чуть было не убил тебя. А вот джинсы я успел с тебя снять и спасти их от той же участи. Они в сушилке.

Я вздохнула. Картер обнял меня покрепче и еще раз приложился в поцелуе к моим губам.

– Переезжайте ко мне, – сказал он внезапно.

Я открыла глаза и, увидев, как напряженно он на меня смотрит, поняла, что не ослышалась.

– Я люблю тебя, – продолжил он быстро. – Я люблю Гэвина. Я люблю просыпаться с вами в одной квартире. Я больше не хочу пропускать ни одного из его «впервые» – как он в первый раз завяжет себе шнурки или напишет свое имя. Я не хочу просыпаться утром и не видеть, что ты напускала мне на подушку слюни.

Рассмеявшись, я шлепнула его по руке, и настроение разговора немедленно стало легким.

– Плюс мне нужна дома женщина, которая каждый вечер стояла бы, беременная и босая, у меня на кухне и жарила мне пирожки с курицей, – прибавил он, улыбаясь.

– Ну, ты очевидно плохо знаешь меня, если прочишь мне эту роль.

Мы стояли на кухне и обнимались, в задницу мне впивались подростковые трусы Картера, и внезапно я поняла, что никогда еще не была так счастлива.

– Да, – сказала ему я.

Его брови приподнялись, а на лице появилась широкая, сияющая улыбка.

– Ты серьезно? – спросил он. – Я-то думал, мне придется прибегнуть к подкупу или шантажу.

Я кивнула и рассмеялась.

– Да! Мы переедем к тебе, чтобы я могла мониторить твою болтовню и бить по почкам, если ты опять станешь предлагать мне стоять беременной и босоногой у себя на кухне. 

*** 

Спустя несколько часов мы с Лиз заканчивали разбираться с бумагами. Джим с Картером, сидя с нами за кухонным столом, беседовали о чем-то своем, а Гэвин играл с Мелиссой, восьмилетней кузиной Джима.