Мне было прекрасно известно, что «обсудить несколько вопросов» значит устроить мне головомойку за то, что я ничего не сказала Картеру.
Замечательно. Скорее бы.
Я помахала всем на прощание и торопливо вышла в коридор. Как только я накинула на себя пальто, из-за угла неожиданно появился Картер.
– Давай я провожу тебя до машины, – сказал он, улыбаясь и открывая мне дверь.
Я как идиотка уставилась на него. Надо рассказать ему. Прямо сейчас, пока мы наедине.
Не могу. Я отвела взгляд и, торопливо сбежав с крыльца, пошла к машине. Лиз же рассказывала, что Картер говорил Джиму о том, что его загадочная девушка пахла как шоколад. Не хочу, чтобы он сложил два и два. Не сейчас. Мне необходимо время. Я должна подготовить речь и выяснить, что он из себя представляет. Хочет ли он детей, планирует ли осесть на одном месте или собирается перевестись? Может, у него уже есть шестеро детей, разбросанных по всему свету, которых он не поддерживает.
О, господи, а если он захочет быть отцом для Гэвина и останется, а затем что-нибудь случится со всеми мамами его незаконорожденных детей, и он внезапно получит опеку над ними, и у нас будет не один ребенок, а семь? И все они возненавидят нас, потому что мы никогда не были рядом, а жизнь Гэвина превратится в бродяжничество с занятием проституцией за кокаин, потому что бездомный парень по имени Фромунда Чиз как-то сказал ему, что его кокаин неплох. Время. Мне нужно время. Я должна составить план, как удержать Гэвина от шпаны. И еще мне надо взять себя в руки. Картер вроде не умоляет меня о встрече. Он просто из вежливости провожает меня до машины. Конец истории.
Картер пошел за мной и остановился, когда я открыла дверцу и повернулась к нему лицом.
– Клэр, мне бы хотелось снова с тобой увидеться, – тихо произнес он.
– Ну, трахни меня нежно бензопилой, – пробормотала я.
Его рот изумленно раскрылся, и на секунду мне показалось, что я увидела на его лице узнавание.
Вот дерьмо, я только что процитировала «Смертельное влечение». Я даже не поняла, что ляпнула. Моя недерьмовая сумасшедшая половина желала, чтобы он вспомнил, понял, что к чему, и осознал, что я – та девушка с вечеринки братства. Господи, мы же практически воспроизвели весь фильм, пока играли в пиво-понг. Разбрасывались цитатами, пока наши животы не заболели от смеха. Но его молчание доказывало, что, какие бы воспоминания обо мне у него ни остались, они по-прежнему были заперты в дальних закоулках его разума.
– Позвони мне. Лиз может дать тебе мой номер, – выпалила я, прежде чем смогла передумать. Потом села в машину, завела ее и быстро вырулила с подъездной дорожки, глядя в зеркало заднего вида и наблюдая, как фигура Картера становился все меньше и меньше, пока я уезжаю прочь.
Глава 10
Соблазн и закуски…и полный абзац
Во время ужина я не мог оторвать взгляд от Клэр. Мне было дико стыдно за то, что все над нею подшучивали. Однако, смущаясь, она превращалась в само очарование. На ее щечках расцветал нежный румянец, она опускала взгляд и теребила мочку левого уха.
Господи, я только что использовал слово «очарование», будто говорил о каком-то треклятом щенке. Постойте, все не так. Хотя щеночек из нее получился бы просто божественным. Ведь Клэр очень сексуальна. Поэтому в реальности она была бы просто божественным щенком. Другими словами, какому бы кобелю не захотелось отыметь эту попку? Похоже, пора завязывать с просмотром канала «Animal Planet». Клэр не щеночек, который трахается или не трахается. И точка.
Ужин в меня не лез. Нет, лазанья получилось великолепной, но все мои мысли были заняты Клэр, ублажающей себя вибратором.
Или рукой.
Или вибратором и рукой.
Или вибратором, свой рукой и моей рукой.
У меня определенно были проблемы, когда дело касалось женщины, с которой я только что познакомился. Часть меня хотела оторвать голову Максу только потому, что ему выпал шанс прикасаться к ней, целовать ее, быть внутри нее. Но по окончанию рассказа мне просто захотелось разыскать его, ткнуть в него пальцем и рассмеяться прямо в лицо. Ну какой идиот занимается сексом с девушкой на диване в доме, где живет его отец, который приходит и уходит, когда ему вздумается? Гениально, приятель. На этой ноте моя ревность к тому парню угасла. Теперь мне хотелось продемонстрировать ей поступки настоящего мужчины. Во мне росла беспричинная нужда показать ей все, что она упустила.