Соблазн

Утром нас спасает моя голодная банда. Мокрый холодный нос Бекхэма с громким урчанием впечатывается в моё ухо. Вика, хныкая, отталкивает закрутившегося в копне её волос Зидана. Он вылизывает её за ухом.

Встретившись взглядами, тихо смеёмся. Помогаю распутаться им с Зиданом. Тот, принимая это за игру, кусает мои пальцы.

Идиллию мгновенно разбивает резкий звонок в дверь.

Наши улыбки стираются. Сердце несколько раз гулко бьётся в рёбра. Смотрю на часы — 7.30.

— Одевайся. В такое время с добром в гости не жалуют.

— Это по мою душу… — сжимается она.

Я знаю…

Глава 33 Папа

Стеф натягивает шорты и с голым торсом идёт к двери. Надеваю лёгкое короткое платье, которое мы купили вчера. Поспешно прохожусь по волосам пару раз расчёской. Но Зидан устроил там такое гнездо, которое так легко не расчесать.

Оглядываю комнату… Наши простыни пахнут сексом и смяты так, словно не вчера, а только что…

Меня разрывает противоречивыми ощущениями. Горячая волна от воспоминаний, как Стеф двигался в моём рту, делает колени мягкими. Даже подумать никогда не могла, что можно плавать в остром предоргазменном ощущении просто от того, что тебя… в рот… Боги!

Ещё один настойчивый звонок.

О чём я думаю?!? Чёрт! Да кто же это?..

Откидываю копну волос назад и с тревогой тоже бегу к двери. Мне страшно. Вдруг что-то…

Стеф приоткрывает дверь. Тишина.

— Степан… Державин? — слышу я голос отца, наполненный сдержанным недовольством.

— Чем могу?.. — прохладно, так же, как с мамой.

— Алексей Павлович Решетников, отец Виктории, — чуть высокомерно. — Могу я увидеть свою дочь?

— Вик!.. — оглядывается Стеф.

Обняв за плечи, прижимает к себе. Не смею поднять глаза на отца. Щёки вспыхивают. Впиваюсь пальцами сзади в резинку шорт Стефа. Не отдавай меня, пожалуйста! Одна я сейчас с ними всеми и с этой реальностью не справлюсь!

Звенящая тишина…

— Я могу пройти? Или в… подъезде, — пренебрежительно, — беседовать будем?

Живёт в этом доме этикет?

— Полвосьмого, Алексей Павлович, — пальцы Стефа успокаивающе скользят по моему плечу. — Этикет ещё не проснулся. Но если Вы настаиваете, мы угостим Вас кофе.

— Я настаиваю.

— Свари кофе, — целует меня в висок Стеф. — Проходите.

Прикрываю дверь в комнату и ухожу на кухню. Ставлю турку на плиту.

Трясущимися пальцами насыпаю кофе.

Отец не пьёт такой, мама помешана на «Кении», скупая дорогущие сорта. На самом деле папа не разбирается. Но делает вид, что — да. Но он и не кофе пить сюда пришёл!

Мысли сумбурно несутся в голове. Слышу, как за спиной мужчины садятся за стол.

— Однокомнатная, — комментирует отец. — Мда… Моему внуку здесь не место. В одной комнате с посторонним мужчиной.

— У него есть мама, чтобы принимать такие решения.

— У его мамы депрессия и временное помешательство, мы её вылечим.

— Как врач уверяю — цветущая и активная девушка. Никаких признаков депрессии и расстройств.

Ставлю перед ними по чашке кофе и сердито скрещиваю руки на груди.

— Что ж ты нас так позоришь, дочь? — тяжело смотрит на меня отец. — Мы столько в тебя вложили. Это благодарность? Тебе же ни в чём не отказывали…

— Разве я что-то просила?

— Степан, мы можем поговорить вдвоём?

— Вик? — Стёпа вопросительно смотрит на меня.

Обречённо киваю. Сажусь напротив отца.

— Вика…

— Я знаю всё, что ты скажешь. Не надо, пап. Я всё решила. С Борисом я жить не буду.

— Тебе в десять назначен психоаналитик. Во всех семьях бывают кризисы. И задача женщины — их смягчить.

Кладёт передо мной визитку с подписанным временем.

— Зачем он мне?

— Ты ведёшь себя нездорово! У тебя послеродовая депрессия.

— Моему ребёнку шесть! Не слишком ли поздно для послеродовой?

— Ты о сыне подумала?!

— В первую очередь!

— А о муже? Обо мне? О матери?

— Ну что ж теперь, мне своей жизнью ради вас всех пожертвовать?

— Ах, как ты заговорила! Ты забыла, что у меня выборы? Ты решила сорвать мне предвыборную? Ты знаешь, сколько я уже вложил?!

— Ну при чём здесь я?! Не меня же будут выбирать!

— Не строй из себя дуру!

— Оставьте меня просто в покое! Мне ничего не надо от вас!

— Такова твоя благодарность? Свободу почувствовала? Ты хоть знаешь, кто вам с Борисом взлёт обеспечил, и откуда он все свои связи взял, чтобы ваш бизнес построить?!

— ЕГО! Его бизнес! Я никто там!

— Ты — жена!! Я столько вложил в него ресурсов, чтобы моя дочь жила достойно! А ты решила это всё спустить в унитаз? Другого зятя я не приму! Развода не будет, ясно? Я тебя предупреждал, когда ты замуж выходила. Выбрала — живи по-человечески, а не шляйся! И внука моего не таскай по мужикам, не позорься!

Собирайся.

— Нет!

— Вика… Ты что, думаешь, я не найду способа надавить на ситуацию?

Слёзы ручьём брызгают из глаз. Не выдержав, Стеф залетает обратно.

— Так, уважаемый Алексей Павлович. Вика не шляется. Она разводится с неадекватным мужем и выходит за меня. Вам может это не нравиться. И я могу не нравиться. Но мы взрослые дееспособные люди, и сами делаем свой выбор. Вам пора.

— Так… уважаемый Степан. Внутренние проблемы моей семьи прошу не комментировать.

— Я комментирую только проблемы своей семьи — мои, Викины и Ильи.