Соблазн

Окно открыто. Снизу раздаются разные уютные звуки. Отец рубит дрова, мама гремит посудой. Фоном голос Илюхи.

— Как же здесь хорошо… — потягивается Вика.

— Да… круто. Один косяк, — слышу шлёпанье босых ног по лестнице к нам наверх. — Замка на двери нет!

Быстро натягиваю одеяло на Вику, пряча её голую грудь. Страдальчески постанывая, переворачиваюсь на живот.

— Мамочка? — заглядывает Илья.

— Мой пирожок, — улыбается Вика.

Забегает, запрыгивает к нам на кровать.

— О, Илюха, не скачи вхолостую. Лучше по спине потопчись.

Ложусь удобнее, ощущая, как он встаёт аккуратно на спину, держась за руку Вики.

— Мм… отлично. Ещё лет пять у меня есть личный массажист, а потом уже дочка вырастет.

— А ты чего так рано встал, пирожок? Спал бы ещё…

— Бабушка разбудила щенков кормить. А мм… Марина… вторая бабушка теперь где, что с ней будет? — настороженно.

Вчера услышал разговоры взрослых. Вика стягивает его с меня. Грустно вздыхает.

— Бабушка… Я пока не знаю, пирожок.

Вика тревожно смотрит на меня. Дотягиваюсь до телефона, смотрю сообщение от моего судьи, который взялся за дело Марины.

— Илюха, дружище, принеси стакан кефирчика для мамы, а? — выпроваживаю его. — А то её опять затошнит сейчас.

— Ла-а-адно… — тянет он. Выбегает.

— Ну что там твой судья написал? Посадят?

Читаю смс.

— Нет, не посадят. «Предварительно — принудительные работы на срок до 3-х лет с лишением права занимать определённые должности, а также заниматься определённой деятельностью на срок до 3-х лет.» Я могу сосватать её в больницу санитаркой. Там судебная система предлагает ограниченный спектр работ: уборщики, санитары, волонтёры, которые работают с бездомными…

— Ты знаешь, Стёп, я, наверное, жестокая и мстительная. Я рада! Она так далеко ушла от реальных простых людей, очерствела и окуклилась в своём мире… И сейчас, на фоне развода с отцом, быть может, вернётся в реальность благодаря этим принудительным работам.

Тесть, из последних сил пытаясь спасти репутацию и подготовить предвыборную на следующий год, оформляет экстренный развод с женой задним числом. Вернее, его юристы. Сам он до сих пор в больнице. Но вся это суета с обелением репутации — уже реанимация трупа, на мой взгляд. Скандал приобрёл широкую огласку. Марина сбила мужа одной скандальной журналистки. И та по-полной пиарится на происшествии.

Я, наверное, тоже жестокий. Меня не трогает… Главное, чтобы «условно». Не думаю, что Марина выживет в тюрьме. Для неё это слишком жестоко. Она едва пережила СИЗО.

— Мама не всегда была такой… Я помню, что в моём в детстве она была другая.

Смешливая и ласковая. А потом у отца появилось много денег… власти…

— Ну тебе это теперь не грозит — мамина судьба…

— Не нужно мне! — поспешно перебивает она.

— Но… кое-что я всё же для тебя приготовил, Ягодка.

Достаю колечко.

— В прошлый раз как-то сумбурно вышло. Исправляюсь. Смотри… пять камешков… Я, ты, Илюха… дочка и сын. Согласна?

— На всё!