Соблазн

Поднимаюсь, вдавливаюсь в неё членом под тихие вскрики. Притягиваю за бёдра, входя до упора. Головку чувствительно и сладко сдавливает со всех сторон горячей влажностью. Мошонка сжимается, подтягиваясь вверх. И я на грани… От её вкуса и запаха можно кончить, даже не двигаясь!

— Ааа… да… ммм… — скользят мои губы по её ушку.

Вскрикивает, судорожно сжимая меня, бёдра дрожат…

Закрываю ладонью рот, чтобы сильно не шумела. И, намотав копну волос на руку, прогибаю ниже, импульсивно вколачиваясь в эту потрясающе идеальную тесноту.

Наши тела дрожат…

Я так хочу её рот! Засовываю туда два пальца, оттягивая щёчку.

Ещё несколько нещадящих толчков внутрь и её иступлённых вскриков мне в руку…

Пиздец как горячо и вкусно!

Кончая, съезжаю мокрыми пальцами на её грудь, сжимаю сосок… Он выскальзывает… Снова ловлю его пальцами, чувствуя, как она догоняет меня и кончает ещё раз.

Целую влажную кожу плеча. Вместе съезжаем по стене. Сжимаю её в руках.

— В душ со мной пойдёшь? — голос сиплый…

— Господи… — хрипло бормочет она. — Боже мой… Что это было?

Устало смеюсь ей в волосы.

Вздрагиваем от стука в дверь.

— Мамочка, ты здесь?

— Да!

— Я в туалет хочу.

— Минуту… Включи свет! — шепчет мне.

— Выключатель за дверью, — застёгиваю ширинку. — Открывай.

— Ты что! Что я скажу?!

— Я скажу.

Встаю, подаю ей руку. Открываю. Илюшка, поджав перемотанную ногу, держится за стенку.

— Ой… — с любопытством смотрит на нас. — А что вы тут делали?

— Свет чинили, — выхожу, щёлкаю выключателем. — Вот видишь, снова всё работает!

Пряча улыбку, сбегаю на кухню кормить банду.

Глава 28 Никаких сомнений

Диван разложен. На одной половине, лёжа на животе, спит Стеф. На другой — довольный Илюшка играет в приставку. В футбол!

Проходя мимо, я любуюсь то могучей рельефной спиной одного, то счастливой мордочкой другого.

Брови сына испуганно взлетают, когда джойстик начинает вибрировать в его руках, но, перехватив его покрепче, он довольно продолжает игру.

И всё это разбавлено развалившимися рядом урчащими котами.

Мне почти хорошо!

Если исключить всех тревожных птиц, что бьются у меня на подкорке. Это только передышка. На самом деле ещё ничего не началось.

Включаю телефон. Отписавшись сухо маме, что мы в порядке — обида на неё — это отдельная тема — ставлю телефон на беззвучку, чтобы не будить Стефа. И он периодически вспыхивает экраном, нервируя меня — то звонок, то сообщение. Ничего не читаю, трубку не беру. Я — страус? Ну и пусть.

Усилием воли отключаю всё, что за стенами этой квартиры. Взгляд снова прилипает к размеренно вздымающейся спине. Шорты немного съехали вниз, обнажая резной переход со спины на ягодицы. Мне хочется потрогать его, ощутить каждый перепад этого рельефа.

Вспоминаю наш секс в ванной.

Господи… Заливаюсь краской, как школьница.

Надо признаться, на мгновение мне снова показалось, что я не ошиблась в первоначальном «диагнозе». Такое творить может только «специалист»! Это было так пошло и дико возбуждающе, что я вообще потеряла себя и способность анализировать, умирая там от удовольствия, как самка. И хожу сейчас как… беременная утка! Словно его член до сих пор во мне! И всё вибрирует и сжимается, как будто по мне пропускают слабые разряды тока.

Хочется прижаться к этой спине лицом, чтобы разбавить свои чувства ещё порхающим ощущением его восторженных эмоций, струящихся из голубых глаз. И сделать миг окончательно волшебным.

Но при Илюшке не решаюсь, да и будить не хочется. Поэтому, изнывая от жажды чувствовать его руки, тело, губы, я ухожу на кухню.

Разбираю пакеты… Вытаскиваю из холодильника едва тронутый свой торт. И расстроенно смотрю на него. Не понравился?..

Выкидываю. Попробую испечь другой. Достаю две пачки творога. Может, чизкейк?

И, стараясь отвлечься, готовлю завтрак и торт, поглядывая на часы. Просил скоро разбудить.

В пакете ещё детские витамины с микроэлементами и противовоспалительная мазь.

Для сына?..

Ещё несколько сладостей, которые под угрозой расстрела запрещены Илье Борисом. Ничего, конечно, полезного в них нет. Но радость состоит не только из полезного. И я сама изредка по-тихому балую сына «химией».

Это очень приятно, что Стеф заботится и об Илье!

Вытаскиваю из игры сына, уговаривая поесть омлет.

— А когда мы поедем домой? — жалобно сводит бровки.

— Ты уже хочешь домой? — начинаю нервничать я. Так как в таком случае абсолютно не понимаю, как мне правильно поступать дальше.

Самое страшное для меня то, что Илья сам начнёт проситься к Борису.

— Нет… — опускает он глаза.

— Пирожок… а если мы будем жить отдельно от папы?.. — волнуясь, слежу за его реакцией.

— Он будет сердиться за это?

— Возможно.

— А ты меня отдашь?

— Кому? Папе?! Нет, конечно! Я тебя никогда никому не отдам.

— А можно нам тут пожить?

— Некоторое время.

— А это кому?.. — косится Илюшка на киндерсюрприз.

— Бери… — улыбаюсь я. — Стеф для тебя купил.

— А это?

— Не всё сразу! — отодвигаю подальше остальное.

Зевает… Смотрю на часы. Скоро уже пора будить Стефа.

— Поспишь, пирожок?

— Можно ещё полчасика?..

— Только полчасика — и мультики.

Хромая, уходит на свою «боевую позицию».