Собкор КГБ. Записки разведчика и журналиста

На страницах итальянских газет замелькал один и тот же вопрос: на кого же работает СИФАР? Почему так много знает о внутренних итальянских делах американское ЦРУ? Назревал большой скандал. Занимавший в то время пост министра обороны демохристиа-нин Тремеллони назначил комиссию для расследования «непонятной» деятельности СИФАР. Комиссия работала более трех месяцев, изучила тысячи дел и всевозможные досье, допросила под присягой около сотни старших и младших офицеров, занимавших более или менее ответственные посты в СИФАР. Генерал Аллавена сначала отказался отвечать перед комиссией, затем объявил себя больным. Однако под нажимом властей генерал наконец заговорил. Он признался, что изъял некоторые досье из архива СИФАР, а затем уничтожил их, «чтобы ликвидировать документы, содержащие информацию или сведения, не относящиеся к компетенции службы информации». Некоторые из допрошенных офицеров отказались дать какие-либо показания комиссии, другие же все-таки заговорили.

Так, например, полковник Менегуццер показал, что он по приказу бывшего начальника разведки генерала Аллавены изъял из архива СИФАР несколько досье на видных политических деятелей Италии.

Полковник Филиппи заявил, что он занимался «делом» президента республики С'арагаты. но отказался сказать, по чьему приказу он это делал. Подполковник Бруно показал, что он по «специальному пору чению» выезжал в город Равенну с чемоданом, набитым 30 миллионами лир, чтобы подкупить часть сторонников бывших республиканцев и вынудить их проголосовать в пользу лидера Итальянской республиканской партии Ла Мальфа, которому грозила опасность остаться в меньшинстве на съезде партии.

В начале апреля 1967 года генерал Беолкини, возглавлявший комиссию, названную потом его именем, вручил министру обороны Тремеллони доклад о расследовании деятельности СИФАР. Через несколько дней после этого премьер-министр Моро собрал секретное совещание совета министров.

В то утро, это было 15 апреля, дворец Киджи, где проходило совещание, был окружен усиленным нарядом полиции. Министр Тремеллони зачитал коммюнике о работе «комиссии Беолкини» и предложил тут же снять с занимаемых постов генерала Де Лоренцо и его ближайшего коллегу генерала Ведовато. О чем же говорил министр Тремеллони? «Комиссия осудила деятельность генерала Аллавены, который незаконным путем уничтожил ряд досье… Она наложила дисциплинарные взыскания на ряд офицеров, но не за совершенные ими служебные проступки, а за неправильное поведение перед комиссией… Комиссия вскрыла нарушения, совершенные СИФАР с 1956 года, которые достигли своей кульминационной точки в 1959 году, когда руководителям периферийных служб было вменено в обязанность собирать биографические данные на видных людей: депутатов, сенаторов, промышленников, лиц, занимающихся политикой, экономикой, культурной и артистической деятельностью, и, наконец, на священников, архиепископов, представителей разных монашеских орденов с целью получения сведений об их политической ориентации, материальном положении, фривольных увлечениях и низменных наклонностях. Комиссия установила, что досье комплектовались по распоряжению начальников службы, но без соответствующей директивы или приказа ответственных политических деятелей».

Но дело заключалось не только в «нарушениях», допущенных итальянской разведкой, и не столько в ее тесной дружбе с американским ЦРУ. Американская секретная служба не только давала советы, поставляла подслушивающие аппараты и подбрасывала крупные суммы СИФАР на «деликатную» работу. Американские разведчики разработали схему, по которой должна была разыграться итальянская трагедия, получившая название «Плана Соло». Эту схему передал мне старый мафиози Никкола Джентиле.

В один из июльских дней 1964 года подполковник воздушно-десантных войск Роберто Подеста должен был явиться на прием к премьер-министру и инсценировать на него покушение. После своего «ареста» подполковник в показаниях должен был заявить, что его подослали коммунисты. Это создало бы, по замыслам авторов заговора, достаточный прецедент для начала репрессий против левых сил. Ночью того же дня специальные команды из карабинеров, переодетых в штатское, снабженных списками лиц, подлежащих аресту, и дубликатами ключей от их квартир, должны были начать одновременно в Риме, Милане, Турине и Палермо массовые карательные операции. Для перевозки будущих арестованных были подготовлены транспортные средства — воздушные и морские, разработаны эвакуационные маршруты и отведены места для концлагерей на острове Сардиния.