Собиратель лиц

— Да пошла ты, — пробурчала она, не зная, к кому обращается.

Когда она закрыла за собой дверь уборной и погасила свет, с кухни до неё донеслось пение Конни и звон тарелок, которые та составляла в посудомоечную машину. Она оглядела полутёмный коридор, освещённый только подсвечником на трёх ножках. На стенах были обои с крупными цветами.

А потом её взгляд упал на них.

Документы.

Папка лежала вместе с автомобильными ключами и полицейским значком Шефера на столе кремового цвета с изогнутыми ножками, который стоял в коридоре.

Элоиза покосилась на террасу и прислушалась. Был слышен манерный смех Мартина, громкий и навязчивый, и приглушённое бурчание Шефера. Конни всё ещё наводила порядок на кухне на другом конце дома и подпевала американке Дайон Уорвик, чей старый хит доносился из проигрывателя.

Элоиза заспорила со своим отражением в зеркале, висевшем напротив неё на стене. За и против, туда и обратно. А затем заставила внутренние голоса умолкнуть и решилась. Она смогла бы помочь Шеферу, если бы узнала больше.

Она задержала дыхание и открыла папку.

Пока она просматривала бумаги, сердце колотилось у неё в груди, как будто кто-то стучал по большому барабану. Она переворачивала страницы в мягком свете свечей и всматривалась в каждое слово и предложение. Пыталась запомнить всё, что видела. Старалась расшифровать каракули Шефера.

Куртка найдена в Кастеллет. Айфон… Парейдолия. У кого есть повод для убийства или похищения?.. Кто эта Кики — есть ли конфликт?.. Анна София Бьерре, алкоголизм…

Алкоголизм, подумала Элоиза. Мать Лукаса пила? Герда об этом не говорила.

Со стороны входной двери донёсся шум, и Элоиза вздрогнула и оглянулась. Дверь не открылась, и она стала листать дальше.

«Давай, давай. Мне нужно что-нибудь. Что-то конкретное», — проносилось у неё в голове.

А затем она окаменела.

На самой последней странице папки была фотография старых разваливающихся ворот, которые были похожи на жутковатое лицо. Фотография как-то странно, тихо отозвалась в ней, как будто появился отблеск света из другой галактики.

Она прочла подпись Шефера под фото.

Где это место? Лукас собирает лица, парейдолия. Чьё лицо он здесь видит? Не похитителя ли?

Парейдолия, подумала Элоиза. Что это значило — что-то связанное с лицами? Она припоминала, что когда-то встречала это слово в «Инстаграме». Она сфотографировала ворота на телефон, закрыла папку и торопливо вернулась в гостиную.

— …ни фига, — Шефер, смеясь, открыл входную дверь.

— Да-да, — возражал Мартин, — это единственный человек в Кристиансборге[34], который имеет какую-то власть. Он из нормальных: политика распределения доходов у него от демократов, за климат ратует как республиканец. Лучшее от обоих миров.

— Он политик, — Шефер как будто выплюнул это слово, — так что мне всё равно, на чьей он стороне.

— Тайм-аут! — Элоиза засмеялась и подошла к Мартину, который обнял её. — Хватит обсуждать политику. А то нас больше не пригласят в гости.

— Они не понимают, что творится на улицах, — невозмутимо продолжал Шефер. — Отошлите всех политиков в гетто в Воллсмосе после наступления темноты, и пускай они там проводят свою так называемую «политику интеграции». Экологическая партия «Альтернатива» пусть пляшет буги-вуги вдоль по улицам и выдувает носом мыльные пузыри. Мне очень интересно, будет ли основатель партии — этот Уффе Эльбек — по-прежнему считать, что всё прекрасно, когда получит по шее булыжником?

— Ну, ну, малыш, — Конни вошла в гостиную, неся на подносе ананасовый пирог и кофейник, — не распугай нам гостей.

— Всё в порядке, — заверила её Элоиза. — Я уже давно не интересуюсь политикой. Всё равно это полнейшая хрень.

— Это не хрень, — запротестовал Мартин.

Шефер снисходительно улыбнулся и потрепал его по плечу.

— Я уважаю твоё мнение, Дюваль, и думаю, что в нём есть здравое зерно. Но боюсь, правоту признаю за Элоизой. — Он вытащил мобильный и прочитал сообщение, которое только что пришло. Затем притянул Элоизу к себе, чтобы обнять на прощание.

— Береги себя, хорошо?

— Обязательно, — улыбнулась она, надеясь, что он не разглядит её недобросовестность, скрытую за улыбкой.

Шефер поцеловал Конни и уехал на ночное дежурство. Элоиза и Мартин задержались еще на час, который провели за пирогом и рассматриванием отпускных фотографий с Сент-Люсии на телефоне Конни.

— Очень красиво, — сказала Элоиза.

— Это самое прекрасное место в мире, — кивнула Конни. — Вы должны как-нибудь приехать к нам в гости. У нас есть маленькая гостевая комната, которую вы можете занять.

— С удовольствием, — сказал Мартин. — Правда, Эло?

Элоиза улыбнулась, но промолчала. Она отложила телефон и сказала:

— Спасибо за прекрасный ужин, Конни. Было так здорово вас повидать.

Они распрощались, и Элоиза пообещала вскоре снова заглянуть.