Собака, которая спасла мир

Я не могу мешкать. Я беру перепуганного мистера Мэша на руки и поднимаю его над жёлобом. Он укоризненно смотрит на меня, но у меня нет выбора.

– Прости, – шепчу я и кидаю его головой вперёд в жёлоб, и он тихонько тявкает от испуга, скатываясь вниз.

Я слышу тяжёлые шаги, приближающиеся ко мне, и стараюсь не паниковать. Я должна забраться в жёлоб так быстро, как это только возможно, так что просто прыгаю туда. Головой вперёд. Я проскальзываю жёлоб и приземляюсь головой и плечами прямо в зловонную жижу. Рядом с мистером Мэшем и Рамзи. У меня даже нет времени испытывать отвращение, я просто встаю в полуперекомпостированных какашках и радуюсь, что додумалась закрыть рот. В волосах и ушах у меня компост, и это в точности настолько отвратительнейше, как вы себе представляете, но я не думаю об этом – всем своим существом я размышляю, как мне вернуться и забрать остальных моих собак.

Рамзи встаёт со мной рядом, на лице у него написан страх, а потом внезапно хрипит:

– Пригнись, – и тянет меня за собой вниз. Мы припадаем к вонючей массе, и тут из-за угла появляется луч фонарика, освещая церковный двор и бросая на траву яркое пятно света.

– Кто здесь? – произносит чей-то голос. – Назовитесь. Это полиция.

Этого я и боялась.

Глава 37

Мы пригибаемся ещё ниже, носами едва не касаясь грязи.

Луч фонарика медленно проплывает над нашими головами. Я задерживаю дыхание из-за запаха, но надолго меня не хватит.

Потом луч возвращается, ещё медленнее, и останавливается.

– Встаньте с поднятыми руками.

Я слышала, что в момент сильного стресса человек соображает очень быстро. В тот момент я абсолютно уверена, что если нас поймают и арестуют, или как там полиция поступает с детьми, то мистера Мэша вернут в Сент-Вуф, и он умрёт.

Я этого не допущу.

Также я прекрасно осознаю, что собаки – это лично моя одержимость. Рамзи в этом участвует, но заправляю всем я.

Так что выбора особого и не стоит, правда? И всё же решение принимает Рамзи.

Краем рта он бормочет:

– Я побегу, Джорджи. Нас обоих он схватить не сможет, так что ты убежишь с Мэшиком.

В тот самый миг – по колено в собачьих какашках, с бьющим в глаза ослепительным лучом фонарика – я понимаю, что Рамзи – самый верный друг, который только может у меня быть. В темноте он протягивает руку и пожимает мою ладонь. Это должен был быть очень милый момент, скрепляющий узы нашей дружбы, вот только когда он это делает, между наших ладоней что-то хлюпает.

Полицейский говорит:

– Ладно, выходите, очень медленно. И без фокусов.

Мы оба встаём и начинаем выбираться из ямы.

– Господи Боже мой, – говорит полицейский. Фонарик светит прямо на нас, так что я не могу его разглядеть, но он стоит примерно метрах в трёх, направляя луч сначала на Рамзи, потом на меня. Мистеру Мэшу тоже удаётся выпрыгнуть из ямы. Рация полицейского шипит, и он произносит в неё:

– Двое подозреваемых, сержант. Несовершеннолетние. И собака. С тыльной стороны… и они все в, эм… даже думать противно, сержант. Принеси перчатки.

Я узнаю его голос. Это тот самый полицейский, который днём велел мне убираться от Сент-Вуфа. Я боюсь, что и он меня узнает.

Он делает пару шагов к нам.

– Ладно, – говорит он. – Кто тут у нас?

Безо всякого предупреждения Рамзи кидается в сторону и несётся через лужайку.

– Эй! Ты маленький… а ну вернись! – Но уже слишком поздно, и полицейский осознаёт, что если он погонится за Рамзи, тогда я тоже убегу, и он может упустить нас обоих. Так что вместо этого – и совершенно вопреки нашим ожиданиям – он поворачивается ко мне и хватает меня за плечи, не успеваю я и шагу ступить.

– Фу. Что за?..

Я – как я уже, кажется, упоминала – с ног до головы измазана собачьим навозом, и рука полицейского соскальзывает в тот самый миг, когда мистер Мэш издаёт угрожающий рык и надвигается на него, обнажив зубы. Полицейский пятится.

– Отзови свою собаку, милочка. Это вообще-то противозаконно.

– Мистер Мэш… – начинаю я, но пёс не слушает. Вместо этого он продолжает наступать на полицейского, натянув поводок на всю длину, и разражается рыком и лаем.

Я уже понимаю, что произойдёт дальше: полицейский всё пятится, и хватает одного заключительного ворчания мистера Мэша, чтобы мужчина запнулся о край компостной ямы.

– А… а-а-а… не-е-ет!

Взмахнув руками, он падает спиной вперёд в яму и неуклюже приземляется на бок. Одна его рука погружается в жижу, второй он шарит по краю ямы.

Это наш единственный шанс. Я разворачиваюсь и несусь, а полицейский начинает выбираться наружу, но поскальзывается и снова падает. Мистер Мэш мчится впереди меня.

– Стоять! – эхом несётся мне в спину.

Я бегу и бегу. У ворот во двор к нам присоединяется Рамзи, и мы продолжаем бежать, через новый район, держась проулков. Все мысли о запахе и грязи вытеснила из моей головы единственная цель: убраться как можно дальше.