Собака

СОБАКА

(Записки бывшего человека)

- Ах, ты сволочь! - орал я, гоняясь по периметру двора за невесть откуда взявшейся кошкой.

У меня аллергия на кошек.

Кошку я так и не поймал. Она взобралась на забор и спрыгнула по другую сторону.

Вообще-то я доволен своим забором, высотой в три метра, из тесно пригнанных заостренных кольев. И дворик ничего, чистенький, клумбы с цветочками разбиты, деревья фруктовые стоят, огород - овощи, ягода. Дом на славу сработан. Картинка.

Но сейчас я ругал и крестил на все лады свое творение.

- Только кошек и не хватало, - бурчал я под нос в течение оставшегося дня. А вечером решил установить «отпугиватель». Кое-какие детали и остаточные знания по радиоэлектронике позволили воплотить идею в реальность (прошу извинить за штамп).

Спать я улегся с твердой уверенностью, что...

Ночь разбудила леденящими душу воплями. Оказалось, что хвостатый хулиган запутался в натянутых проводах и теперь его колотила мелкая дрожь; вызываемая слабым электрическим током.

Уснуть я так и не смог. Казалось, коты всей округи решили испытать мое изобретение.

Вот еще один, и еще... Эти крики мне что-то напоминают

Как противно скрипят половицы под моими ногами. Но ведь я лежу!

На миг в холодном свете луны появилась и исчезла тень.

Шепот. Шепот под дверью.

В дальний угол пробежали коготки, в тишине дома ясно прозвучал их цокающе-скребущий звук.

В доме моего детства жила кошка. По ночам она ловила мышей. На моих глазах кошка поймала и съела маленького серого зверька, кричащего от боли. Я тоже кричал и плакал. Я боялся, что она съест и меня. А на полу остались капельки крови.

Опять процокали коготки. Под шкафом загорелись зеленые огоньки. Кошка!!! Я швыряю в нее книгой.

Кто-то незримый присутствует в комнате и смеется надо мной издевательским смехом. Очень тихо смеется, но я все равно его слышу.

Утром, с больной головой, красными в сеточку глазами и основательно помятой физиономией, я добрался до забора и, к чертовой матери, оборвал все провода.

С того дня кошки стали моим пунктиком. Каждый раз я придумывал новые способы борьбы с ними, а на следующий день отметал как не оправдавшие надежд. За те несколько дней, что были заняты интеллектуальной деятельностью, я изменился. Лицо украшала щетина, глаза болели и слезились от хронического недосыпания, рубашка и брюки словно побывали в.... Вдобавок ко всему появилась раздражительность. Больше всего на свете меня раздражал я сам.

Когда все умственные резервы исчерпались, и стрелка рассудка стала зашкаливать, я решил приобрести собаку.

Кое-как приведя себя в порядок, я отправился в ближайшую деревню. Пса, надо вам сказать, я нашел довольно быстро. Это был здоровенный лопоухий лентяй неопределенной породы, с нахальной мордой, постоянно скалящий зубы. А вот человека, который бы мне его продал, удалось найти не сразу.

После скрепления договора «белой печатью» местного разлива я, пес и его бывший хозяин отправились ко мне. Правда, «хозяин» вскоре отстал, я даже не заметил, когда, - вероятно, дорога для его ног оказалась

неподходящей или вела совсем в другую сторону. Но, так или иначе, я был рад исчезновению этого типа с иссиня-красной поросячьей фотокарточкой, не внушающей особого доверия. Все то время, пока скреплялся договор, он клялся в вечной дружбе, пытался обслюнявить щеку и говорил: «К-как- кой хор-роший ч-человек-к».

Я был рад и пес тоже. Всю дорогу он бежал рядом, усердно вертел хвостом и с мольбой глядел на сумку, в которую я бросил кусок купленной в деревенской лавочке ливерной колбасы, резонно рассудив, что собаку надо чем- то кормить.

- И как мне тебя назвать? - спрашивал я своего новоявленного верного друга.

Тот, делая вид, что слушает, на секунду приостанавливался и, послав преданный взгляд сумке, приподнимал то одно, то другое ухо.

- Ладно, будешь Пиратом, - изрек я, когда мы остановились у калитки.

Пока я возился с замком, Пират обежал частокол и пометил все четыре

угла, а заодно и пару захиревших елочек, которые я посадил прошлым летом.

Новое место жительства, очевидно, очень понравилось этому четвероногому, он скрупулезно изучил двор и «расписался» буквально везде, начиная с деревьев и кончая воткнутыми посреди огорода граблями.

Теперь я был спокоен. И решив, что мучениям пришел конец, впервые за пять дней всей душой и телом отдался сну.