Собачий царь

Холода в Москву Залесскую со дня на день намечали нагрянуть. Вовремя, перед первым снегопадом, проводник сердобольный отыскался. Пожилой человек, одинокий. За мольбы, за уговоры и рыдания над Лохматым-бродягой сжалился. За два полных царства с копейками допустил в плацкарт бугая неопрятного. Разрешил занять пустую верхнюю полку. Рядом с шумной немытой уборной. Возле самого хвоста, на сквозняке.

Без белья на матрасе столетнем с благодарностью растянулся Лохматый. Во всё горло зевнул, век немытые патлы пригладил, отправления поезда с величайшим нетерпением ждал. А когда наконец в путь отправились, отвернулся от попутчиков к стенке. Навидавшиеся глаза зажмурил. Будто малое дитё, изнутри осветился. Будто бы у Дайбога под крылом. Стал он нескончаемо счастлив, крепко своей жизнью доволен: обманул судьбу, из собачьего царства живым воротился. И поехал восвояси, ликуя: к Лопушихе, домой, жениться и жизнь доживать.

Ведь не зря говорят: Брехуна опасайся. Не со всяким он дружбу водит. Жестоки его испытания: вытянет наружу все слабинки, подноготную обличит. Но и выдаёт Собачий царь по заслугам. Простофиль в помощнички вербует. Мужика с душой сбережённой щедро памятным подарком наградит. А пустышек, с гнильцой, с червоточиной, за собой в собачье царство Брехун уводит. Катится по белу свету слушок, будто нет из Пёсьего царства пути-возврата. Потому так много в Москве собак дворовых.