Собачий Рай

— Справились? — тяжко спросил он, отворачиваясь и глядя в окно, за которым шумела недалекая Тверская.

— Товарищ генерал, мы же проверить должны были все. Часть сигналов оказалась ложной, — Поляков мысленно перекрестился, — по остальной части внятных подтверждений пока не получено. Вообще трудно сказать, что происходит в районах. В двух случаях сигналы подтвердились.

— Всего в двух? — нахмурился Поляков. Крутой его лоб собрался морщинами. — Из двух с половиной тысяч звонков? Вы что, полковник, издеваетесь надо мной?

— Никак нет, товарищ генерал, — тот вытянулся еще старательнее, втянул испуганно живот, прогнул поясницу. Выпрямился бы еще сильнее, да дальше было уж некуда. — По остальным сигналам проверка, так сказать, в процессе.

— Так сказать… — повторил Поляков.

— Разрешите, Константин Григорьевич, — негромко сказал худолицый, светловолосый генерал-майор, сидящий на дальней стороне стола. Поляков разрешающе кивнул. — Спасибо. Доклад полковника, конечно, грешит невнятицей. Ряд недоработок в нем присутствует. И за это, безусловно, придется ответить. Но, чтобы быть объективным, я хотел бы напомнить о факте, которого полковник по непонятным лично мне причинам не коснулся. Сегодня с самого утра что-то со связью. Очевидно, на МГТС произошел какой-то технический сбой. Мы физически не в состоянии связаться с целым рядом дежурных по ОВД. В основном окраинных. А ведь подавляющее большинство сигналов поступило именно из спальных районов.

Поляков выбрался из-за стола, подошел к стене, на которой была укреплена внушительная карта Москвы и прилегающих территорий, относящихся к юрисдикции московских ОВД.

— Полковник, в каком порядке поступали сигналы?

Тот сгреб широкой лапищей со стола доклад, почти рысцой метнулся к карте, схватил указку.

— С какого округа начинать, товарищ генерал-полковник? — с льстивой готовностью спросил полковник.

— Не надо по округам, — остановил его Поляков. — Давайте в хронологическом порядке.

Полковник уставился на него с удивлением, но быстро просветлел лицом.

— A-а, ну, то есть в порядке поступления, да? Ага. Значит, так. Первый звонок в пять пятьдесят семь поступил из Химок. Потом, в шесть ноль одну, из Ховрина, — тщательно сверяясь с пухлым списком, тыкал он в карту кончиком указки. — В шесть ноль четыре из Бескудникова. Потом, с небольшим разрывом, начали поступать звонки из Бабушкина, Черкизова и из Сокольников. Минут через двадцать — Медведково, Свиблово, Тушино и Щукино. Еще через сорок минут, в районе четверти седьмого, пошли звонки из Строгина, Крылатского, Гольянова и Измайлова. Затем Ясенево, Орехово-Борисово, Фили и Кунцево.

«Т-твою мать, — тоскливо подумал Поляков. — Хоть бы Крылатское в покое оставили. Там же половина городского начальства живет».

— Затем Коптево, Останкино… — продолжал докладывать полковник.

По мере того как он очерчивал на карте воображаемую линию, Поляков все яснее понимал: это не дурацкий розыгрыш, не сон, не бред. Это война. Полномасштабное наступление. Боевая операция по оккупации Москвы. И началась она с замыкания города в кольцо. Ни о какой ошибке здесь речи идти не могло. А если какие-то сигналы и не подтверждались, то только по двум причинам: либо собаки успевали уходить с места происшествия, либо, что не менее вероятно, никто вообще никуда не ездил. Попили пивка у ближайшего ларька, а потом бодро отрапортовали, мол, все в полном порядке, на улицах тишь да гладь, божья благодать. Волна собачьего наступления распространялась с фантастической скоростью. Прошло всего около семи часов, а внушительная часть города оказалась под их контролем. То есть «контроль», конечно, слишком громкое слово, но, в общем, по смыслу точное. Люди боялись выходить на улицы так же, как и при наступлении вражеской армии.

Внезапно Полякова словно ударило током:

— Постойте, полковник. — Тот с готовностью прервал доклад и преданно уставился на Полякова.

Наверное, счел за лучшее во всем положиться на шефа. Хитромудрая тварь. Понимал: от решения Полякова зависит их дальнейшая судьба. Сейчас он будет вынужден принять какое-то решение. А ему предстоит решить: подчиняться или нет. Как и любой катаклизм, ЧП тотального характера, этот вызовет цунами кадровых перестановок. Кто-то будет свергнут в пучину, кто-то, наоборот, взлетит в заоблачные выси. Разумеется, полковнику хотелось бы верить, что Поляков примет то решение. Нужное, мудрое, правильное. Выполняя которое будешь уверен: завтра тебя заметят, приголубят и повысят в звании, в должности. А если выяснится, что оно было неверным, что ж… Все его выполняли. Приказ есть приказ. А вот если Поляков примет решение рисковое и он, полковник, откажется его выполнить, то взлет может оказаться еще более головокружительным. При условии, что Полякова завтра снимут. Если же не снимут — столь же головокружительным окажется падение.