Собачья смерть

— Для писателя во всей одесской эпопее самое увлекательное — невероятное обилие поразительно интересных людей. А есть железная формула художественной наррации: количество персонажей первого и второго плана ограничено заданным объемом, иначе получается сумбур и каша, как в «Докторе Живаго». У Толстого в «Войне и мире» — это сто авторских листов — пятнадцать основных действующих лиц. Остальные персонажи эпизодические. Это считается классической пропорцией для неспешной прозы девятнадцатого века: один к семи. Открытия, сделанные современными авторами, позволили скомпрессовать этот коэффициент до трех листов на героя. У меня разработана собственная технология, которая позволяет сократить его еще больше, до полутора листов. Но я могу, не нарушая общей композиции, выделить под вторую часть (там почти автономное произведение, повесть внутри романа) только семь, ну восемь листов! Это пять героев. Очень трудно выбрать, на ком сфокусироваться. Глаза разбегаются. Хочется превратиться и в этого, и в этого, и в этого. Учти, что два обязательных героя у меня уже было: сам Рейли плюс совершенно поразительный Орлов-Орловский, которого в первой части я едва наметил. Неугомонный Владимир Григорьевич выныривает в Одессе и становится ключевой фигурой — начальником контрразведки у Гришина-Алмазова.

— Правда?! Расскажи про него.

— А сам Гришин-Алмазов! — Марат возбужденно рассмеялся. — Сейчас он почти забыт, но тогда, в восемнадцатом и девятнадцатом, многие говорили: явился русский Бонапарт. Господи, какая судьба! Обычный армейский офицер, после развала империи оказавшийся в глуши, в Новониколаевске, он в обстановке всеобщей разрухи и апокалипсиса, когда вся Россия орет «Спасайся кто может!», практически в одиночку создает боевую организацию, разворачивает ее в целую армию, шестьдесят тысяч штыков, подчиняет всю Сибирь, становится военным министром нового правительства. Опасаясь «брюмера», другие члены правительства объединяются против Алмазова, выдавливают его в отставку. Он вдвоем с адъютантом, верхом, с приключениями, отправляется на противоположный конец страны. Оказывается в Одессе. Там анархия. Австрийский губернатор фельдмаршал-лейтенант фон Бельц после капитуляции Центральных держав застрелился. Город во власти налетчиков Мишки Япончика. Наступают банды атамана Григорьева. В рабочих районах действуют большевистские отряды. Но Алмазов возглавляет небольшой отряд добровольцев и всего за сутки, одним только бесстрашием и железной волей, подчиняет себе весь громадный город. Это был очень сдержанный человек с леденящим взглядом, обладавшим гипнотической силой. Когда его офицерскую дружину окружили превосходящие силы петлюровцев и прислали ультиматум: десять минут на сдачу, генерал ответил: «А я даю пять минут на сдачу вам, после чего вы все будете уничтожены». Сказано это было с такой уверенностью, что противник поспешно отступил. Столь же решительно Алмазов расправился с налетчиками, которые устроили на него несколько покушений. Япончик прислал генералу письмо, предлагая мир. Его превосходительство ответил, что с уголовниками в переговоры не вступает. Неудивительно, что французы от Алмазова были в совершеннейшем восторге и сделали его фактическим диктатором Одессы. Формально он подчинялся Деникину, но денег, людей, ресурсов у Алмазова было больше, чем у главнокомандующего, между ними все время сверкали молнии. Главное же Алмазов находился в непосредственной близости от французского штаба, который держал в своих руках судьбу России. Потому-то Рейли в Одессу и отправился: чтобы примирить Алмазова с Деникиным и убедить французов поддержать Белую армию. Если бы миссия удалась, мы сегодня жили бы в другой стране.

— Он был такой человек-машина, этот Алмазов? — спросила Агата. — Живой робот?

— Только в бою и в критические моменты. В частной жизни был страстен, жаден до жизни, влюбчив. Имел слабость к певицам. Очевидно, был из тех мужчин, кто любит не глазами, а ушами. К нему, например, была неравнодушна первая красавица эпохи, Вера Холодная, но Алмазов предпочел безмолвной звезде поющую — колоратурное сопрано Лидию Липковскую, известную во всей Европе и Америке. Жена Алмазова кстати говоря тоже была певица. Я пытаюсь нарисовать причудливый мир причудливого человека, который по-настоящему живет только в мире музыки. Какой робот, что ты! — Марат засмеялся. — Тэффи очень смешно и с большой симпатией рассказывает про одесского диктатора в своих воспоминаниях. Любимое словечко у него было «подчеркиваю». «Сегодня очень холодно. Подчеркиваю: очень». «Сердечно рад вас видеть. Подчеркиваю: вас». С дамами был изысканно вежлив. С мужчинами — по-разному.

— Хотела бы я с ним познакомиться, — вздохнула Агата. — Не sounds cool.

Марат улыбнулся, очень довольный.

— Погоди, я тебе еще не рассказал про другого своего героя, Жоржа Лафара. В первую очередь ты захотела бы познакомиться с ним.

— А это кто? Французский интервент?

— Не французский и не интервент. Совсем наоборот. Чекист.

— Фу, — поморщилась она.