…Со многими неизвестными

- Ну, Коля, что? - нетерпеливо спросил Лобанов.

- Разрешите доложить? - поглядел тот на Сергея.

- Давай, давай. И садись.

Храмов снял шапку и опустился на стул.

- Неприятность, Александр Матвеевич, - произнес он, обращаясь уже к Лобанову. - В двести шестнадцатом номере умерла женщина.

- То есть как умерла?!

- Отравление.

- Сама?

- В номере кто-то был.

- Зачем приехала?

- В листок записала: «По личным делам». Среди вещей найдено письмо. Короткое. Одна строчка: «Приезжай. Надо поговорить в последний раз».

Наступило молчание. Потом Сергей спросил:

- Не установили, чем отравлена?

Храмов помедлив, ответил:

- В том-то и дело, установили. Снотворное. Большая доза.

- Что?!

Лобанов даже, привстал со своего места.

- Да, Александр Матвеевич.

- Когда наступила смерть? - быстро спросил Сергей. - Пока приблизительно хотя бы.

- Часа два назад.

«Вот оно, еще более опасное. Случилось, - подумал Сергей. - Не заставило себя ждать».

Он встал, привычно поправил под пиджаком кобуру пистолета и спросил Храмова:

- Группа еще работает?

- Так точно.

- Пойдемте туда.

Глава II В ОДНОМ ДОМЕ, ПОТОМ НА ВОКЗАЛЕ

Они встретились вечером, как и было условлено, на углу, недалеко от гостиницы, высокий, полнеющий человек лет пятидесяти, в просторном темном пальто с ярко-красным кашне и в пушистой пыжиковой шапке и тоже высокий, гибкий парень с черными усиками на смуглом, узком лице, в щеголеватой зеленой поролоновой куртке на «молнии» и ворсистой светлой кепке.

- Ну что, все в порядке, надеюсь? - весело спросил парень.

- У нас другого не бывает Пора запомнить.

- Тамарочка ждет нас…

- Знаю. А Василий?

- Тоже туда придет.

- Ну что же, - пожилой отдернул рукав пальто и посмотрел на часы. - Пора. Все надо продумать и рассчитать, Алек, чтобы на вокзале действовать… как часы. - Он усмехнулся и пощелкал пальцами по своим часам. - Операция предстоит сложная. Такой еще у нас не было.

- Лично мне других не надо, - беспечно возразил парень.

Они быстро шли по малолюдной, почти не освещенной улице!

- Не устал ты рисковать, Алек? - осторожно спросил пожилой, плотнее поправляя кашне под пальто: холодный ветер дул прямо в лицо.

- Я, знаете, с детства мечтал о таком, с юных лет, можно сказать.

- Уж так прямо и с детства, - опять усмехнулся пожилой. - Романтик ты, Алек. - И озабоченно добавил: - И запомни, пожалуйста: чтобы сейчас самая непринужденная, дружеская обстановка была. Тамара - человек настроения.

- Роскошная женщина!…

- Ну, ну, - сердито оборвал его пожилой. - Не забывайся. В нашем деле, Алек, главное, знаешь что? НОТ. Слыхал про такое?

- Это что еще за птица?

- Научная организация труда. Знать надо такие вещи.

Парень громко, со смаком расхохотался.

- Мой папа меня этому не учил.

- Ну, так я тебя научу.

Последние слова прозвучали жестко и властно. Разговор смолк.

Вскоре они снова вышли на оживленную улицу, недалеко от того места, где встретились. Парень то и дело искоса поглядывал на своего спутника, на его широкое, чуть оплывшее, невозмутимое лицо, на плотно сжатые, толстые губы. «Железный человек, - думал он. - Совсем не волнуется. А ведь еще такое дело впереди…»

Парень многого не знал… И не должен был знать.

- Вон остановка, - указал он на короткую очередь невдалеке, - Третий номер.

Он приготовился бежать, потому что залепленный снегом троллейбус уже подкатывал к остановке.

Но пожилой, словно не слыша его, подошел к краю тротуара и махнул рукой. Около него остановилось такси.

- Садись, - кивнул он парню. - Спешить надо.

Сам он сел впереди, рядом с шофером, и назвал адрес.

Парень с удивлением поглядел на него, но промолчал.

Ехали довольно долго. Внезапно начал падать густой, липкий снег. «Дворники» па ветровом стекле со скрипом метались из стороны в сторону, не успевая сгребать снег. Шофер, напряженно вглядываясь, наклонился вперед и глухо ругался. Машину то и дело заносило на поворотах. Старый мотор работал со стуком и скрежетом, и шофер зло бил по рукоятке, меняя передачи. На своих молчаливых пассажиров он не обращал никакого внимания. Только когда подъехали наконец к указанному месту, он с облегчением затормозил и, вытерев вспотевший лоб, сердито сказал:

- Техника, чтоб ее… А все не списывают.

- Что ж начальство-то себе думает? - спросил пожилой, с усилием доставая из кармана брюк кошелек.

- А-а, никакой инициативы нет, - махнул рукой шофер.

- Без инициативы, дорогой, и копейку на дороге не подберешь, - засмеялся за его спиной парень. - За ней, понимаешь, нагнуться надо.

Пожилой пассажир строго взглянул на него и сказал:

- Всегда на общественность опирайтесь. Она поддержит. Сколько с нас? - он нагнулся к счетчику.

Шофер, усмехнувшись, посмотрел на него, но ничего не сказал, только взгляд его стал сосредоточен, словно он пытался вспомнить что-то. Пожилой перехватил этот взгляд и сухо спросил:

- Чего смотрите?

- Да так. Вроде возил вас недавно.

- Нет, милый, не возил. Сегодня только в ваш город приехал. И первый раз на такси еду. Получай, - он протянул деньги. - Сдачу себе оставь, чтобы другой раз не путал.