Сны Ocimum Basilicum

Рейхан гуляет по Старому городу, если точнее – она идёт по улице Кичик Гала вдоль крепостной стены. Через тонкую подошву сандалий чувствуется каждая округлая твёрдость каждого блестящего булыжника. Все здания с правой стороны окутаны белым саваном реставрационных ограждений, на которых распечатаны чертежи фасадов – издевательское утешение для туристов, приехавших полюбоваться городскими видами. Впереди в небо вонзается минарет, Рейхан невольно вглядывается в него, как в самую заметную деталь пейзажа, и видит, что на плоской крыше у минарета громоздкими воронами застыли камеры, осветительные приборы, а некто стоит среди всего этого, белый от слишком яркого света, и что-то вещает в камеру. И она узнаёт своего неуловимого приятеля. Ей почему-то кажется важным привлечь сейчас его внимание, Рейхан начинает подпрыгивать на месте и размахивать руками, словно невольный отшельник на необитаемом острове при виде проплывающего корабля, но он не замечает её и скрывается из виду. Пропадает за пятнадцатиметровыми распечатками фасадов. Рейхан, взявшая след, так легко добычу не упускает. Недолго думая, она находит прореху в щитах, охраняющих здания, – должны же рабочие как-то попадать внутрь. Но проход не выводит её, как ожидалось, к домам. Он вообще не думает кончаться, он ведёт вглубь неизвестно где скрывающегося пространства, петляя, изгибаясь и ветвясь, и становится всё уже. Рейхан останавливается, сообразив, что попала в лабиринт – излюбленную ловушку снов-кошмаров, или, как Рейхан их называет, «воспитательных снов», тех, что делают намёки, посылают знаки и испытания. Они неприятны, а иногда и страшны, но только неприятное и страшное закаляет душу. Поэтому Рейхан всегда принимает их с распростёртыми объятиями.

Лабиринт во сне не подчиняется правилу правой руки, не подчиняется он и законам логики, он весь – один большой пространственный парадокс, и победить его можно лишь усилием воли. Рейхан, зажатая белыми, словно изнутри светящимися стенами, заставляет один из проходов расшириться и вывести её куда-нибудь. Пыльный коридор с дощатым полом и единственной деревянной дверью, давно не знавшей краски – хоть что-то. Распахнув дверь, Рейхан встречается взглядом с удивлённым бригадиром, распивающим чай в компании рабочих. Значит, она всё-таки попала внутрь одного из реставрируемых зданий.

– Как мне выйти отсюда?

Бригадир объясняет, что ей нужно спуститься по лестнице до нижнего этажа, вот там-то и будет выход. Лестницу Рейхан находит на том самом месте, где минутой раньше был проход, который привёл её сюда. Лестница, как и всё здесь, пыльная, запущенная, спускается на три этажа.

«Это же подвалы», – не то чтобы с ужасом, но с некоторым содроганием думает Рейхан. Сон не перестаёт играть с ней. Подвал лабиринта – место, куда не стоит ходить никому. Никогда. И именно там – выход? Рейхан, не спускаясь до конца, с лестничного пролёта оглядывает тёмный коридор, засыпанный какими-то каменными обломками. «Ну уж нет, туда я не пойду», – решает Рейхан. После усердной работы последних дней у неё нет сил на подвиги. Она выбирает этаж повыше, не такой тёмный, а выбрав, понимает, что ошиблась. Он населён зубастыми, как аллигаторы, крысами размером с собаку и странными людьми, не приспособленными для диалогов. Рейхан устало бродит по этому сумасшедшему дому мягкого режима и постепенно смиряется с тем, что до конца сна ей отсюда не выбраться, страх крепко держит её, не позволяет пройти тёмным подвалом, где единственный выход, и того, кого ищет, она не найдёт.

Глава 21

Это как зеркало без рамы: некоторые вовсе не видят его; некоторые видят, но увиденное им не нравится.

Дэйл Пенделл «Pharmako/Poeia: Plant Powers, Poisons, and Herbcraft»

Рейхан

23 октября

Из всех мест силы Гобустан был у Рейхан самым любимым; возможно, потому, что хранил в себе следы её веры, являясь по сути одним огромным языческим алтарём, а возможно, из-за необычной красоты. Если уж Рейхан решила всерьёз взяться за изменение собственной жизни, то более подходящего места было не найти. Кроме того, ей нужно было похоронить где-то останки розовой свечи – так по правилам завершался ритуал, для этого требовалось цветущее либо плодоносящее дерево, а в Гобустане росли дикие гранаты.

– Это нельзя считать путешествием, – увещевала она разъярённую Элладу. – Считай, как в церковь смотаться. К тому же я не больна, от моих действий ничего не зависит. И, мне кажется, я научилась контролировать это. Работает в обе стороны. Если, когда ему плохо, мне плохо, это значит, что, когда мне хорошо, ему тоже хорошо.

– Большей чуши в жизни не слышала. Но я так поняла, ты всё равно поедешь. Давай тогда я с тобой.

– Если у тебя есть дела, не отказывайся от них ради меня.

В телефоне возникла секундная пауза, которой было достаточно для Рейхан, чтобы понять – Эллада немного смутилась.