– Савелий, я пока вещи занесу и детей пристрою. Где тут можно разместиться? – Действия Елены у меня не укладывались в голове, но как выяснилось, решение, кого впускать в дом, а кого нет, заносить вещи или оставлять на улице принимает муж. Сотник, увидев любимую, обо всём позабыл, в результате произошло недоразумение.
Первым делом мы занялись освещение терема, никаких керосиновых ламп, а тем более электрических фонарей не было. Использовали свечи, семь подсвечников из бронзы с креплением на стену разместили по периметру светлицы, в которой находился большой стол. Стульев не было, только широкие лавки у стен. Два окошка разделены на ячейки и затянуты бычьим пузырём, открывались ли они, проверять не стал. В воздухе одновременно пахло деревом и пылью и какими-то травами. Чтобы не смущать хозяйку, попросил сотника помочь разгрузить баулы. Стол переставили таким образом, чтобы можно было сидеть с двух сторон, накрыли скатертью, большую керамическую бутылку с вином торжественно водрузили на середину. Затем стали размещать посуду и съестные припасы, приготовленные к ужину. Полина постаралась и приготовила салаты, заботливо упакованные в полиэтиленовый пакет. Термосумка на тринадцать литров вместила в себя мороженое, фрукты, несколько приготовленных кур и шоколадные конфеты. К столу девочек звать не стали, бутербродный ужин был у них в рюкзачках. Разместившись на первом этаже, дети с помощью 'лягушки' надули свои матрацы и готовились ко сну.
Ожидая Елену к ужину, смерил рулеткой окна, записал размеры, спросил Савелия, не желает ли он поставить нормальные окна, доволен ли домом и главный вопрос – где мне придётся спать?
В это время появилась хозяйка. Не зря говорят: – по одёжке встречают. Бордовое бархатное платье с длинными разрезами по бокам. Белая нижняя юбка защищала ноги от посторонних глаз, на груди цепочка с кулоном, явная бижутерия, но эффектная, рукава обшиты кружевами, а на голове самая настоящая корона. И только присмотревшись при свете свечей, понял, что это хитрый головной убор с обручем. Он одевался на короткий, почти прозрачный платок и водружался на голову. У сотника аж рот раскрылся:
– Еле… Елена, это Алексий, боярин из Мурманска, мы тут, там, вместе… – Савелий не находил слов, надо было официально представить гостя, садиться за один стол с незнакомцем было не принято. Вдруг враг, или хуже того – кровник.
– Алексей, мы с Савелием строим вместе невдалеке крепость, позвольте разделить с Вами трапезу. – По стойке смирно, доложился хозяйке дома, выручая сотника. Хотел было добавить, про прекрасный вкус в выборе одежды, но вовремя остановился. Комплементы о внешнем виде жены можно говорить только мужу, иначе в его присутствии это можно расценить как ухаживание.
Савелий сел во главе стола, по правую руку от него, протиснувшись, уселась Елена. Сесть напротив хозяина дома не представлялось возможным, в связи с отсутствием посадочных мест. Пришлось размещаться с края, невдалеке от дамы. Наличие на столе вилок и торчащие ложки в вазах с салатами смутило хозяев дома, подобная сервировка была не принята. Вилками, напоминающие миниатюрные вилы, пользовались, но только для удержания продуктов резки на основном блюде. Ситуацию надо было исправлять, причём таким образом, чтобы ни унизить сотника в глазах жены. Ведь всё съестное, что было на столе, фактически принадлежало мне.
– Позвольте показать Вам, как едят у меня на Родине. Будет очень приятно, если Вы последуете моему примеру. – 'Селёдка под шубой', 'оливье', винегрет стали перемещаться на большие тарелки. Ловко орудуя ложкой, распределил угощение, вынул пробку из бутыли, янтарный Токай разлил по хрустальным фужерам и произнёс тост: за здоровье хозяев, за крепость дома, наличие большого количества детишек и долгих лет жизни. Обошёл стол вокруг, чокнулся бокалами с сотником, затем с Еленой, выпил половину и сел на место. С помощью вилки и ножа стал поглощать салатики, краем глаза посматривая, как повторяют за мной остальные. Получалось у них неважно, и если бы не салфетка, предварительно положенная на колени, по моему примеру, то платье пришлось бы основательно чистить. Русские люди быстро учатся всему незнакомому, так вышло и на этот раз.
Ответный тост произнёс Савелий, вставать не стал, прямо из-за стола поднял в руке недопитое вино и произнёс:
– Восславим Бога, за то, что мы живы, за радость, которую мне дали. – Сотник повернул голову в сторону любимой и склонил голову.
Елена кокетливо улыбнулась и сразу же стала серьёзной, произнося тихеньким голосом коротенькую молитву, перекрестясь при этом. Выглядело это умилительно.
Застолье продолжалось, после того, как последний кусок курицы превратился в косточку, из дорожного холодильника было извлечено мороженое. Немая сцена из бессмертного произведения Николая Васильевича, как нельзя лучше подходила к этому месту.
– Очень вкусно, очень. – Это были вторые слова, после молитвы, произнесённые хозяйкой за столом.