Смилодон

— Будем вызывать полицию?

В его вопросе слышался ответ.

— Ну вот еще, — встрепенулась sous-maitresse, дернула плечом, покусала губу. — Без легавых обойдемся. Все одно мертвым не поможешь, а живым к чему неприятности? Иначе полагать может только полный идиот.

Она уже успела справиться с собой. Что поделаешь, се ля ви. Минуты слабости бывают у всех.

— Мы не идиоты, — заверил sous-maitresse Буров и как бы в подтверждение сказанного веско забренчал луидорами: — Вот за шоколад. Вот за скатерть. Вот девочкам на похороны.

Девочкам на похороны! В лучшем случае бросят в Сену — и все дела. Хорошо, если чего-нибудь тяжелое привяжут.

— Мерси, — приняла золото бандерша, покачала на руке, отвела глаза. — Я думаю, господа, вам лучше сменить дом. А то как бы этот не превратился в гадюшник.

Сама она точно идиоткой не была.

И пошли с гульбища Буров с шевалье без радости, в задумчивости, молчком. Не дети малые, понимали отчетливо, в какое влипли дерьмо. Кто-то все-таки их вычислил, выследил и чудом не убрал. Снова помешал его величество случай. Да, тут было о чем подумать.

На улице было мрачно, промозгло и стыло. Ветер рвал с деревьев исподнее листвы, оголяя черные, корявые скелеты, тучи оседлали крыши домов, уличный фонарь был тощ, как виселица. Ночь напоминала злобного, замерзшего пса, готового хоть сейчас вцепиться в глотку. Однако все эти мелочи не трогали Бернара. Невзирая на высокую влажность и низкую облачность, он невозмутимо резал на своей любимой книге копченый кусок сказочно благоухающей свинины. Истово жевал, облизывался, с чувством вытирал пальцы о шелковый, не по размеру, плащ. Всем своим видом он излучал довольство и умиротворенность, смотреть на него после происшедшего в борделе было тошно.

— Вкусно пахнет, — заметил Буров, усаживаясь в карету. — Умеют их сиятельство жить.

— Да уж, — согласился шевалье, сел и шумно потянул носом воздух. — И еще как.

Карета внутри благоухала мускусом, амброй, чистым, разгоряченным в любви женским телом. Бернар, похоже, первым делом вдарил по аристократкам, а уж потом по свинине. Гад… И никаких тебе рептилий в постели. М-да.

— Хорош жрать! Трогай! — неожиданно разъярился шевалье, стукнул кулачищем в стену, глянул вопросительно на Бурова. — Куда? К Бертолли? Отлично, не хрен ему спать. — Снова приложился кулаком и заорал так, что рысаки всхрапнули. — На правый берег давай, так твою растак! Я тебе покажу свинью, я тебе покажу баб в карете! В бараний рог согну! Сгною! Раздербаню!

Ругался он, позабыв про конспирацию, по-русски. Однако совершенно без толку.

— Э-э! У-у! Ы-ы!

Дверь кареты открылась, запахло снедью и, словно джинн, вызванный заговорами, явился Бернар. Кланяясь и умильно улыбаясь, он протягивал любимую книгу, на которой была крупно порезана копченая свинина. Взгляд его был кроток и как бы говорил: вот, дорогой мой повелитель, отрываю от сердца и желудка. И сокровенного не пожалею. Потому как завсегда слушаюсь и повинуюсь. Положил Бернар мудрое с копченым на сиденье, поклонился трепетно, влез на козлы да и поехал с миром. Этаким клоуном тряпичным в шляпе с плюмажем. Однако, глядя на него, веселиться не хотелось. Хотелось не иметь с ним никаких дел.

“Здорово бутафорит. Хотя и не без фальши, местами переигрывает”, — в который уже раз отметил Буров, взялся за книгу, однако же читать не стал, предпочел Макиавелли свинью.

— М-м, шевалье, рекомендую. Не хуже, чем у вашего папеньки. Похоже, они с нашим кучером затариваются из одной кормушки.

Богатая событиями бессонная ночь ничуть не отразилась на его аппетите.

— Что-то не хочется, — ответил шевалье и отвернулся к окну. — А вы уверены, князь, что это свинина?

Буров его понимал. Можно убить тысячу мужчин, оставаясь бесстрастным и холодным, как лед, а при виде одного-единственного женского трупа превратиться в размякшую амебу. Ничего не поделаешь, психология. А тут все-таки не одно тело — дуэт. Даже троица. Клотильда, Анжель и змея. Она ведь тоже женского рода…

Так, в молчании, под скрип рессор они доехали до шерстяного короля. Тот нисколько не ошибся в выборе лейб-медика — Бертолли оказался человеком слова и дела.