Смерти нет

Мысль о том, что надо быть осторожным, немного смирила гормональную бурю.

Тело было неловким и жаждало только одного, но Сергей сумел взять его под контроль. Ненадолго, но этого оказалось достаточно.

Негромкий всхлип – и свершилось. Первая женщина в новой жизни стала – его.

– Тебе больно? – шепнул он.

– Мне сладко… Люби меня, Варт, ещё люби…

* * *

Сергей остановился только потому, что пожалел девчонку. Сил у него хватило бы надолго.

Всхлипывая и вздрагивая, Буданка прижалась к нему.

Сергей лежал на спине, чувствуя лопатками прохладную твёрдую землю, вдыхая густой запах июньской ночи и откипевшей страсти, дышал глубоко, медленно и сильно, слушал звуки ночи вокруг и думал о том, что всё это только начало. Начало его новой потрясающей жизни. И ещё о том, что ради этого ничуть не жаль ни княжества, ни владений и всех несметных богатств, которые он собрал в той жизни. И что от мысли, что он больше никогда не увидит семью и друзей, сердце уже не сжимается. Его прежнее сознание влилось в новое тело и наполнило его иным смыслом. Но и новое юное тело тоже не осталось в долгу, вернув ему полноту чувств, трепетную радость от предвкушения будущего, наверняка прекрасного. И наступила гармония.

– Ты такой сильный, Варт…

Буданка лежала рядышком тихо-тихо, дышала в шею. Мягкая, тёплая… Его первая женщина.

– Ты ведь не забудешь меня?

– Никогда, – пообещал Сергей. – Никогда…

Глава 7 Особая ночь

– Ты уже был там, у нурманов, когда они нас забрали, – рассказывала Буданка. – Сидел наособицу. Наши тебя спрашивали, кто да откуда, но ты не отвечал. Зыркал исполобья и отворачивался. Не ел ничего. Сидел, трясся, будто лихоманка у тебя. Только без жара. Нурманы велели бабе одной тебя поить, с ложки кормить и оправляться водить, чтоб ты под себя не прудил.

Мамка моя сказала: «Может, немой или умом тронутый?» А дедушка: «Нет. С ним большая беда приключилась».

Дедушка мудрый. Он в роду – старший. Всё знает. А потом ты вдруг встал и пошёл. Да ещё Звара ударил. Звар потом долго грозился, что найдёт тебя и убьёт. Да куда ему теперь…

Сергей с удовольствием потянулся. Слушать Буданкину болтовню было не утомительно, как птичье чириканье. Особенно если голова лежит у неё на животике.

Искупаться, что ли?

Сергей сел.

Ночь была полна звуков. И тишины. Мягкая трава, запах озёрной воды, тёплой земли и юного женского тела.

– Не ходи в воду! – испугалась Буданка.

– Почему? – удивился Сергей.

Нет, он, конечно, помнил, что сегодня особая ночь. И нынче нечисть всякая невероятно оживляется и всё такое. У него даже прецедент был когда-то. Неприятный. В той, прошлой жизни. Когда он ещё не стал варягом Серегеем, а был бестолковым и невежественным Серёгой Духаревым.

Но теперь-то он – воин. И парня вроде того, что пришёл в этот, вернее, уже в тот мир, он, нынешний, разделал бы, как норег – селёдку. Несмотря на разницу в размерах. Да и в той жизни Сергей, войдя в силу, нелюдь и всякую там нечисть попросту игнорировал. И в этой – тоже. И сам купался, и Пепла купал.

– Пока дары озёрному не принесут – нельзя!

– Мне – можно, – рисуясь, заявил Сергей. – А если кто на меня напасть вздумает – вот! – Он снял с пояса подаренный ведуном ножик и прицепил к ноге. – Ведун подарил, – сообщил он гордо.

Судя по сверкнувшим в лунном свете очам Буданки, Сергей для неё теперь стал чуть ли не воплощением Перуна.

Но в воду за ним она не полезла. Уселась на камешке у берега, белокожая, с распущенными волосами.

Вода приняла Сергея так, будто в лоно вошёл. Он даже застонал от удовольствия. Выдохнул, позволяя накрыть целиком. Мысли остановились. Тёплая темнота, тишина, мягчайший ил под ногами…

Расслабился Сергей. И забыл самое главное правило: воину не следует расставаться с оружием. Даже в праздник. А ещё время от времени надо слушать женщин. Даже если это юная девушка.

* * *

– Русалка! – по-нурмански шепнул Клеп.

Двое остальных, Траин и Валь, тоже увидели сидящую на камне девушку. Дренги[11] тут же укрылись за кустами.

– Давайте её поимеем, – возбуждённо прошептал Траин.

– Ну не знаю… – протянул Валь, старший в тройке. По годам.

Он и Клеп были родичами Геллира, хёвдинга на службе у своего родича по браку конунга Стемида. Оба стали дренгами раньше Траина Геллирсона, но верховодил всё равно он. Потому что Геллирсон.

– Нам по этому озеру плавать, – напомнил Валь. – Вдруг подводный владыка обидится?

– Испугался? – уколол Клеп.

– Не больше твоего, – запротестовал Валь. – Хочешь, я первым буду?

– Чего это ты первый? – шёпотом возмутился Траин. – Я – первый, а вы подержите, чтоб не уплыла.

– Да у неё, может, и дырки нет, – всё ещё сомневался Валь.

– А вот и поглядим, – заявил Траин.

– Есть у неё всё, – прошептал Клеп. – Дед рассказывал: был у них в хирде один такой, уестествил русалку. Так она ему дочку родила и к порогу подбросила. Только он её в род не принял, выкинул обратно в озеро.

– Если эта мне сына родит, я приму, – сказал Траин. – Выращу и будет он вражьи корабли из-под воды топить.

Приятели поглядели на ярлова сына с уважением. Оказывается, Траиново предложение – не баловства ради, а для дела воинского.