Смертельный эксперимент

Он уже съел свой последний обед, так почему бы не разрешить ему последнюю ночь с первоклассными шлюхами? Это может быть моим последним подарком ему ради того, что у нас с ним было раньше. Я ведь всегда смогу убить его позже, и даже придумать более мирный способ ухода моего друга из этого мира.

Чем больше я об этом думал, тем больше склонялся к тому, что так и надо поступить. Пусть он сначала насладится всем перечнем услуг Наслаждения. А потом, еще до того, как улыбка успеет сойти с его лица, я сделаю ему смертельный укол. А ожидая удобного момента, даже смогу немножко поближе узнать Божественную.

Стояла ясная ночь, и мы направлялись на восток под россыпью звезд, покрывавших все небо. Казалось, что они светили так ярко, что вполне можно было ехать без света фар. Я подумал о Кэтлин и Эдди, которые находились всего в каких-нибудь девяносто пяти милях от меня. Почувствовал теплоту на душе и подумал, смотрят ли они сейчас на эти звезды…

Я встряхнул головой. Кого я пытаюсь обмануть? Я еще не готов улечься в койку с кем-нибудь, не говоря уже о шлюхе по имени Божественная. А кроме того, если ты узнал, что дама в беде, ты в первую очередь должен освободить ее. Это первая заповедь в Списке Заповедей Настоящего Героя, и никаких исключений. Я сбросил газ и позволил Куинну отъехать от меня на пятьдесят ярдов. Потом неожиданно повернул налево, нажал кнопку на детонаторе, и мой лучший друг Огастес Куинн прямой дорогой отправился в ад.

Глава 52

Я объехал квартал с другой стороны и проехал мимо места взрыва, чтобы проверить свою работу. Мой друг уже находился в самом безмятежном месте на свете. Именно так я говорю о преисподней, потому что тамошние пытки покажутся легкой прогулкой по сравнению с тем, что Куинну пришлось пережить в своей жизни.

Проехав еще пару кварталов, я подхватил Калли.

– Как же я рада тебя видеть, – сказала она, крепко обняв меня.

– Я тоже, но хотелось бы, чтобы это произошло при других обстоятельствах.

– Я бы хотела встретиться с тобой до всего этого, – сказала девушка, – но ты прав, это было слишком рискованно.

Она устроилась на сиденье, и я тронулся.

– Я слышала взрыв, – заметила она. – Надеюсь, все прошло по плану.

– Абсолютно.

– Тогда хорошо.

Она замолчала, а я пытался найти дорогу на центральных улицах города. Так как я знал, где произошел взрыв, то мне удалось легко избежать встречи с полицейскими машинами и с бригадами «Скорой помощи», которые спешили к месту происшествия. Когда мы выехали из центра, я взглянул на Калли и увидел, что она смотрит пустыми глазами прямо перед собой.

– С тобой все в порядке?

Ее губа задрожала. Когда она заговорила, то голос ее звучал так, как будто еле-еле доносился откуда-то издали.

– Мне хочется вымыться, – сказала Калли и, повернувшись, посмотрела мне в лицо. – Не могу себе даже представить, что ты должен чувствовать.

– Да, – согласился я, – скорее всего, не можешь.

Большинство людей подумают, что мы с Калли были убийцами с каменными сердцами. Но мы не убийцы, а ликвидаторы. Может быть, я уделяю этому слишком много внимания, но для меня разница состоит в том, что мы не ловим кайф от убийства. Для нас это просто работа. Такая же, как продажа мороженого или доставка почты. Вы же не будете испытывать какие-то эмоции по отношению к мороженому или письмам. Вы просто накладываете себе мороженое или разносите корреспонденцию. Но для нас обоих Куинн был другом, и, хотя я знал его гораздо дольше, чем Калли, девушка тоже считала его достойным абсолютного доверия.

До тех пор, пока не появилась Элисон.

Я подумал о возможных болях, которые мог бы испытать при убийстве Огастеса, и машинально дотронулся рукой до груди. Никакой боли не было. Да я и не ожидал повторения симптомов благодаря своим встречам с Надин Крауч. Однако, я думаю, то, что мне пришлось пережить, всегда будет вызывать у меня некоторое беспокойство, особенно когда речь будет идти о новом убийстве.

Пока все работало отлично. Надин смогла убедить меня, что весь вопрос заключался только в оценке уровня вины. Все из нас в чем-то виноваты, но не все готовы согласиться с суровостью наказания. И у каждого из нас своя мера, по которой он оценивает заслуженность смертной казни.

Например, Надин считала, что для меня важно, чтобы убийство служило на благо или жертвы, или общества. У меня ведь не было никаких проблем, когда я добил Робби после того, как Калли смертельно его ранила? Потому что это пошло на пользу жертве. А когда я убиваю террористов на службе в «Хоумленд», я приношу пользу обществу.

Готовясь к убийству Куинна, я спросил у Надин, мог ли сам убить Тару Сигель.