Смерть всегда рядом

Больница Ордена ничем не отличалась от обычной. Те же палаты, аппаратура, больные: лежачие и те, кто мог ходить. Некоторые передвигались в инвалидных колясках: медсестры строго следили, чтобы все, кому можно выходить на улицу, дышали свежим воздухом в больничном саду.

Сам он тоже был обычным. Немного деревьев, лужайка, асфальтированные дорожки, пандусы, чтобы могли проехать коляски. Скамейки тут и там, даже навесы, дающие тень. Пациенты встречались с родственниками или просто гуляли, образовав группы по интересам: кто в шахматы играл, кто в домино, кто просто читал вслух остальным. Между ними тихо сновал персонал. Вежливый, до оскомины.

Надпись «Больница имени святого великомученика Пантелеймона» украшала фасады зданий. Крис восхитился: он много слышал об этом заведении. Оно считалась элитным лечебным учреждением, причем не отказывала в амбулаторном приеме и малоимущим, покрывая расходы за счет богатых пациентов.

Почему Анну приняли как VIP, Крис понимал. Но сам оказаться в особом статусе никак не думал. Тем не менее, его палата больше напоминала номер-люкс в отеле, только вместо джакузи стоял какой-то аппарат, похожий на космический корабль.

Оказалось, это ванна для гидротерапии. Вода бурлила от пузырьков воздуха, массировала тело. По специальным трубкам поступали точно отмерянные лекарственные растворы... За всем этим великолепием следил специальный врач. И Крис быстро шел на поправку.

А Анна все не просыпалась. Крис, хромая на костылях, каждый день заходи к ней в палату. Изменений не было. Порезы и ссадины зажили, трещины в костях зарастали, мозг, по словам врачей, в аварии не пострадал.

— Мы не знаем, в чем причина. Остается только ждать.

Эти слова раз за разом слышал и Крис, и падре Иоанн, который взял за правило ежедневно навещать сновидицу. И оба терпеливо ждали.

Иногда звонил Марко. Заверял, что дома все хорошо, и он ждет, кода Анна и Крис вернутся. Но после этих звонков становилось тревожно.

Крис понял причину, когда вместо знакомого голоса в трубке послышалось шипение:

— Криссссс, я жжжждууууу...

Он отбросил телефон. Он упал в угол, и экран погас. А Крис боялся поднять плоскую коробочку. Это сделала санитарка.

— Выкиньте, — попросил её Крис, — только сначала разбейте.

— Зачем? — удивилась девушка. — Он же дорогой!

Вместо ответа Крис выхватил у неё телефон и с размаху швырнул об стену. Стекло треснуло, пластик разлетелся по полу. Неожиданно включился динамик, и Крис узнал в шорохе помех знакомый смешок. Сестра веселилась!

Она не ограничилась телефонными звонками. Ночью, когда выключали лампы, палату освещал ночник. Крис уже отвык бояться теней, но теперь они подступали совсем близко, густели по углам, и кто-то копошился в их глубине.

— Криссссс, я ззздессссссь...

Он прятался под одеяло, закрывал глаза, как ребенок, в надежде, что призрак не увидит, обойдет стороной. Но с каждым днем сестра подбиралась все ближе.

Крис стал бояться палаты. Даже днем ему казалось, что под кроватью кто-то есть, а за дверью санузла полыхают гневом глаза. И все чаще Крис оставался возле Анны. Сюда призрак войти не решался.

— Вернитесь к себе, пожалуйста, — Крис со страхом ждал этих слов, и каждый раз покрывался липким потом. Но медсестры не замечали: разворачивали кресло и везли его обратно, в ад воспоминаний.

— Простите, а можно повесить над кроватью распятие?

— Конечно! — особые пациенты получали все, что хотели.

Но крест помог не больше, чем в общежитии. Крису пришлось вспомнить старые привычки: розарий перед сном, тщательно, медленно, аккуратно перекатывая в пальцах бусины четок.

— Вы еще не спите? Я прошу вас соблюдать режим!

Приход дежурной медсестры прерывал молитву. Крис послушно возвращался в кровать. И в душной темноте одеяла продолжала звучать латынь:

— Credo in Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem caeli et terrae. Et in Iesum Christum, Filium eius unicum, Dominum nostrum...

Камера бесстрастно показывала спящего человека, а Крис молился, пока глаза не слипались. Но, едва он проваливался в сон, в палату входила медсестра и распахивала шторы:

— Доброе утро! Ваше лекарство!

Начинался новый день.

Крис вернулся в прошлое. И к молитвам о спасении присоединились просьбы о здоровье. Он просил за Анну, мечтая, что она сумеет отпугнуть призрака. И одновременно боялся, что она погибнет. Раны, нанесенные бестелесными духами, для сновидицы были настоящими.

Но то ли молитвы остались не услышанными, то ли призрак оказался слишком силен, ничего не менялось. А потом сестра явилась во сне. Её пальцы превратились в бугристые лапы, и они рвали плоть, подбираясь к горлу Криса.

Медсестры ворвались в палату, свет залил пространство. Крис проснулся и долго не мог понять, что случилось. Шея болела. А на руках, под ногтями, алела свежая кровь.

— Что... это? — ужас нахлынул приливной волной.

— Вы во сне разодрали себе горло, — медсестра принесла лоток с салфетками. Врач наклонился ниже, чтобы осмотреть раненую шею:

— Вам снилось что-то?

— Да, — Крис ошарашено оглядывал палату, людей, смотрел на свои руки и не слышал, о чем его спрашивают.