Смерть в хрустальном дворце

Я почувствовала на себе мужские руки. От одних было больше пользы, чем от других. Две особенно сильные руки подхватили меня под мышки и подняли. Они так сильно приблизились к определенным местам на моей груди, что мне пришлось прилагать усилия, чтобы не поморщиться. Вместо этого я позволила ресницам задрожать и приоткрыла губы, чтобы издать тихий женственный стон. Меня довольно нежно и аккуратно усадили на жесткий стул.

– Не это, дурак. Принесите ей стакан воды. Или бренди. Лучше бренди, – произнес Клаус.

Я уловила дуновения ветра у себя на лице и полностью открыла глаза. Фридрих обмахивал меня сложенной газетой. Клаус присел рядом со мной.

– Вы немного порозовели, – сказал Фридрих.

Так, я никому не разрешала устраивать порывы ветра у меня перед лицом с помощью газет. Я сказала:

– О, как стыдно! Я только что ходила смочить лицо, но… – Произнося эти слова, я показывала, что делаю это с трудом, и ловила ртом воздух. – Здесь так жарко, – закончила я свое выступление, опустила плечи и буквально осела на стуле.

– Вот, выпейте это, дорогая, – произнес грубоватый и хриплый голос. Мужчина с бакенбардами вручил мне стаканчик бренди. Я взяла его вялой рукой. Однако Клаус тут же накрыл мою руку своей, чтобы я случайно не расплескала эту дрянь.

– Вы должны это выпить, фройлен, – сказал Клаус. – Это пойдет вам на пользу.

Я медленно сделала маленький глоток этой мерзкой жидкости, сразу же закашлялась и чуть не выплюнула все. Какие-то брызги вылетели у меня изо рта, и Фридрих шагнул назад.

– Фройлен приходит в себя, – сказал он. – Нам нужно идти.

– Да, да, у нас плотный график, – влез майор Грин, дергая себя за бакенбарды. – Вы сюда не одна приехали, юная леди?

Я кивнула, показывая, что мне это дается с большим трудом. Я надеялась, что мне удалось показать, каких усилий требует каждое движение. Я поморщилась. Несмотря на меры предосторожности, я все-таки стукнулась головой об пол гораздо сильнее, чем мне хотелось бы, и чувствовала, что вскоре у меня в том месте образуется синяк. Правильно падать – это еще один навык, которому меня должен обучить Фицрой.

– С леди Стэплфорд, – сказала я, используя устаревший и неправильный вариант имени, но Риченда любила, когда к ней так обращались. После смерти отца титул унаследовал ее брат, а Риченда, как его сестра-близняшка, считала, что тоже имеет право на титул, и ее никто не мог убедить, что использование его неправильно. Конечно, когда она вышла замуж за Ганса, он быстренько пресек эти притязания. Однако я решила, что раз у меня легкое сотрясение мозга, то меня вполне можно простить за использование этого варианта ее имени.

– Отправьте пажа на поиски леди Стэплфорд, – одновременно приказали Грин и Фридрих. Это заставило меня задуматься, не остается ли Фридрих действующим офицером. Остальные джентльмены, рядом с которыми не было дам, чтобы направлять их, оказались неспособными к действиям при виде женщины, лишившейся чувств.

– Можете идти, – сказал Фридрих остальным. – Я сообщу охраннику о случившемся, и он за ней присмотрит, пока не появится ее компаньонка. Не нужно больше тратить время, мы и так надолго отвлеклись.

Я услышала гул голосов, издаваемых джентльменами. Они явно были довольны. Я не считала их бесчувственными. Я просто знала, что они отчаянно хотят убраться подальше от места, где потенциально могут оказаться в неловком положении. Немцы, несомненно, задумывались, что я за леди, если могу рухнуть на пол таким образом, а англичане пришли в ужас от того, что одной из их соотечественниц стало дурно из-за жары. В конце концов, мы же владели Индией, а те, кто там был, прославились своей отвагой и стойкостью.

– Я останусь с ней, пока не появится ее подруга, – объявил Клаус, как я и надеялась. – Я вас догоню.

– Но для нас важно закончить тур, – возразил Фридрих. – Это будет оскорблением по отношению к принимающей стороне.

– Я думаю, что еще более оскорбительным будет бросить одну из их дам в таком состоянии, – заявил Клаус.

– Тогда пусть один из них о ней беспокоится, – тихо, но резким тоном сказал Фридрих Клаусу. – Это не наше дело, сэр.

– Она очень милая леди, и я ее знаю, – точно так же тихо ответил Клаус. – Я не оставлю ее с незнакомым человеком. Это займет всего несколько минут. Иди с ними, Фридрих. Ты можешь все записывать. Ты же все очень быстро схватываешь.

Клаус явно, хотя и очень вежливо, отсылал Фридриха прочь. Делегаты продолжали кружить вокруг, тихо переговариваясь, их воркование напомнило мне о голубях, которые вдруг обнаружили, что никто не даст им зернышек. Я подняла руку и дотронулась до того места на голове, которым приложилась об пол, и поморщилась от собственного прикосновения. Но, по крайней мере, моя рука не окрасилась кровью.

– Думаю, мне нужен лед, – произнесла я и услышала, как мой голос слегка дрожит. К этому времени я на самом деле уже чувствовала себя нехорошо.

– Нам следует вернуться в обеденный зал, – объявил Клаус.