Смерть танцует танго

Погрузив раненого в «УАЗик», мужчины, попрощавшись с Фатимой, уехали, пообещав, что обязательно довезут сына до больницы. Оставшись одна посреди кровавого побоища, она волоком потащила тело Вахида выше по склону, где ещё осенью после танкового обстрела образовались небольшие воронки от разрывов. Выбрав ту, что глубже, она опустила тело сына на самое дно, поцеловала, сняла со своей головы платок и накрыла им его лицо.

Прочитав короткую молитву, старушка обеими руками стала засыпать могилу землёй. На холмик она с трудом положила лежащий неподалёку камень. Просидев и проплакав у могилы весь день, Фатима лишь с наступлением сумерек побрела в село.

Глава 11

Не доехав метров пятьсот до блокпоста федералов, находящийся в последней машине медик Тагир взял рацию и нажал на кнопку микрофона.

— Давай остановимся. Надо поставить им капельницы. Из-за этой паршивой дороги не могу попасть иглой в вену.

Машины встали.

— Как наши подопечные, доктор? — спросил у Тагира подошедший Ризван.

— У обоих состояние тяжёлое, пока держу на морфине. Но думаю, что до места дотянем. Хотя сын той женщины… мне кажется, безнадёжный. Огнестрел позвоночника и много осколочных ранений. Кровь потерял. Я же его тоже морфием колю. Может, зря?

— Коли-коли, — настоятельно отреагировал Ризван. — Аллах, Он видит добрые дела. Пообещал я его матери, что довезём. Сейчас будем проезжать федералов, всем быть начеку. Не забывайте, кого везём.

Три солдата-срочника с чумазыми лицами от копоти сгорающих покрышек, увидев подъезжающие «УАЗики», перегородили дорогу шлагбаумом. Один из них подошёл к дверце головной машины с пассажирской стороны, где сидел Ризван.

— Чё так долго? Ещё немного, и цена была бы другая.

Ризван дружески улыбнулся и, достав из внутреннего кармана пачку новеньких сторублёвок, протянул бойцу.

— Э… прости, брат, не сердись, да. Будем считать, что это за моральный вред.

Тот молча взял деньги и, засунув их под бронежилет, кивнул худощавому сослуживцу:

— «Лысый», открой, пусть едут.

Лучи фар, нащупав набитую каменистую дорогу, сразу же погасли, и машины наощупь двинулись в нужном направлении. Водила Рустам довольно усмехнулся и взглянул на Ризвана:

— Чуток осталось. Кажется, всё на мази. Как думаешь?

— Главное, чтобы вертушка прилетела, — озадаченно ответил Ризван.

Рустам рассмеялся:

— Да за такие «бабки» и медведь прилетит.

— Смотри на дорогу, твоё дело крутить баранку, — жёстко поправил его Ризван, посматривая в зеркало заднего вида.

Проехав самый трудный отрезок пути, решили сделать последнюю остановку. Пока Тагир возился с ранеными, Ризван связался по телефону с заказчиком.

— У нас пока всё нормально. Но груз ненадёжный, боюсь, своими силами долго не сохраним. Думаю, через час будем на месте.

С расчётом времени не ошиблись, действительно уложились минута в минуту. Первым вертолёт увидел Ризван. Появление боевого вертолета с опознавательными знаками Вооруженных Сил России поначалу застало всех врасплох, но отработанное звериное чутьё Ризвана подсказывало, что причин для беспокойства нет. Железная грозная птица профессионально приземлилась между «УАЗиками», создав удобство для быстрой погрузки.

— Давай живее! — то и дело подгонял их стоявший в дверном проёме штурман. — Ещё не хватало нахрен, чтобы свои же подбили.

Бешено вращающиеся лопасти образовали леденящий порыв ветра, который срывал накинутые на раненых одеяла и швырял в глаза мелкую пыль. После погрузки все машины откатили к обрыву, облили бензином из канистр, подожгли и столкнули вниз. Все запрыгнули в вертолёт. Борт плавно оторвался от земли. Хватаясь за поручни, Ризван пробрался к экипажу.

— Командиры, сколько лететь?

— По прямой шестьсот. Если, конечно, грузины не собьют, — громко прокричал штурман, оскалив в улыбке пожелтевшие зубы.

Ризван хитро усмехнулся:

— Вах! Не расстраивай меня, дорогой. Жить надо, радоваться жизни надо.

Сидевший за штурвалом лётчик дал знак Ризвану наклониться поближе.

— Сейчас будет горный хребет, — крикнул он. — Пойдем низко, чтобы радары не взяли. Придётся немного повилять. Скажи своим, пусть хорошенько закрепят носилки.

«Болтанка» действительно усилилась, но, несмотря на это, все кроме Тагира дремали. Расстелив на ящики от снарядов бушлат, Ризван тоже прилёг, закрыл глаза. Он и его люди не спали три дня. «Если нормально долетим до границы с Турцией, тогда будут хорошие деньги, — размышлял он. — А значит, можно будет забыть на время о войне и оттянуться под жарким солнцем на пляже в Греции. Ну, на худой конец в Испании». С этими приятными мыслями он незаметно для себя заснул.

Вдали от населённых пунктов, где приграничная грузинская речушка Кура огибает предгорье, у перелеска стояли черная «БМВ» и «скорая реанимационная помощь» с турецкими номерами. Стоявшие рядом люди с нетерпением посматривали на чистое безоблачное небо и о чем-то между собой разговаривали. Магомед взглянул на часы. Стрелки показывали ровно полдень. Поймав на себе упрекающий взор своего хозяина, он не стал дожидаться конкретного вопроса и, опередив нахмурившегося Арчи, утвердительно произнёс: