Смерть под кактусом.

Мы остановились. Шах окинул задумчивым взглядом облупившуюся ограду, заваленные пожухлой листвой могилки и почесал в затылке. Причем я тоже почесала у него в затылке, поскольку, задумавшись, он поднял левую руку, к которой я была пристегнута.

— И где?

— Приблизительно здесь! — Я очертила пальцем участок чуть меньше половины кладбища. — Я же сразу сказала, что точнее определить трудно...

— И что, по-твоему, я здесь должен копать?

Я пожала плечами, не решившись сказать вслух, что не только копать, его сюда даже приходить никто не просил.

— Ничего такого я не говорила. Вероятнее всего, тайник находится в оборудованном месте, не требующем лопаты. Ведь коллекцию брали для выставки, и оставлять свежие следы в таком деле небезопасно. Значит, какая-то плита должна сдвигаться или вроде того...

— А у старухи твоей как с головой было? — озаботился вдруг Шах. — Нельзя было в нормальном месте тайник сделать?

— Во-первых, этот тайник не она делала, а ее отец. Во-вторых, в квартире такие вещи хранить небезопасно. Да и глаза людям мозолить совершенно излишне. А им, — я окинула широким жестом кладбище, — все равно, хоть слона приведи. Так что ничего безумного в такой идее нет.

— Ну-ну, — иронично хмыкнул Шах и совершил свою первую и, я надеюсь, не последнюю ошибку. — Вот тут, говоришь?

Я кивнула. Мы подошли ближе на три метра, и он перестегнул браслет со своей руки на кладбищенскую ограду недалеко от склепа. Рядом с местом, где я была пристегнута, с внутренней стороны ограды лежала расколотая надвое плита, отбившаяся часть которой опиралась на ограду, грозя в самом ближайшем будущем ее завалить. Не сводя глаз со спины Шаха, вошедшего на погост, я тихонько присела на корточки. Нещадно матерясь, он принялся счищать опавшие листья с первых же подвернувшихся могил, я только качала головой, не переставая удивляться человеческой тупости. Однако, пока наш кладоискатель трудился в поте лица, я тоже не теряла времени даром. Не вставая на ноги, приблизилась, насколько позволяла прикованная рука, к расколотой плите. Осторожно сунув под нее руку, пошарила и ощутила под пальцами гладкую тугую кожу...

Подбирающийся рассвет незаметно размывал ночную черноту лохматого ельника, вырисовывал тонкой дрожащей кистью голые ветви деревьев и осторожно стягивал промозглый мутный саван с потемневшей луковки часовни.

Мне страшно хотелось пить, причем предпочтение я сейчас отдала бы хорошему пузырьку валерьянки. Ища глазами Шаха, я вытянула шею и расстегнула пуховик. Шах трудился в дальнем конце кладбища. Куртку он сбросил, надетая на рубашку кобура беспрестанно хлопала его по боку, а от вспотевшего загривка валил пар — каждому известно, что кладоискательство непростое дело. Кося в ту сторону одним глазом, я быстро вытянула из-под плиты сверток и сунула за пазуху. Так же на корточках вернулась на место и глубоко вздохнула.

Я правша, и моей рабочей руке непременно нужна свобода. Впрочем, как и всему остальному организму. Я не хуже Шаха знала, что если он таки доберется до тайника, то мне придется остаться где-то здесь среди холмиков. В качестве новосела. А если разобраться, шансы на удачу у Шаха достаточно велики. Ведь он действительно должен быть здесь, этот трижды проклятый тайник с табакерками, стаканами и прочей мутью. Место я указала достаточно точно и вовсе не для того, чтобы Шах побыстрее его нашел. Просто под эту самую расколотую плиту Тайка засунула кобуру с пистолетом, который я так неудачно позаимствовала из Фединого коттеджа. Хотя, может, как раз и удачно. Все будет зависеть от того, смогу ли я им воспользоваться...

— Так!.. — воскликнул вдруг Шах, выпрямляясь, и я едва не уронила пистолет себе на ногу. Хорошо, что нас разделяла оградка! — Едрена шишка, ведь если тайник делал ее папаша, могила-то должна быть чуть не начала прошлого века!

«Не прошло и часа», — зловредно усмехнулась я, однако такое просветление ума испытуемого меня вовсе не обрадовало. Шах, что называется, перешел на второй уровень, и сейчас круг его поисков значительно сузится. А я еще не успела выяснить, каким образом эта железная штуковина действует.

— Ну конечно! — козлиным голосом отозвалась я, привалившись боком к оградке так, чтобы скрыть руки. — Вы совершенно правы...

Собственное столь глубокое умозаключение Шаха прямо-таки окрылило. Играть в Индиану Джонса ему явно понравилось, и он пошел дальше:

— А в каком году папашу-то хлопнули?

Я нахмурила брови и взглянула в облачную высь:

— Кажется, в тридцать восьмом.

— Значит, надо искать могилы до тридцать восьмого, — сделал вывод доктор Джонс и посмотрел на меня вопросительно.

Воровать у самой себя время я не собиралась, поэтому с выводом согласилась. Думаю, я могла бы назвать время закладки тайника с точностью до пары лет. «Тридцать восьмой... — фыркнула я. — Историю надо учить, мистер Джонс!»

Однако теперь следовало поторапливаться. Не так уж много здесь таких старых могил.

Рукоятка пистолета согрелась в ладони, и адская машинка уже не так пугала.