Смерть от тысячи ран

Баррера торопливо расплатился, засунул в карман сигареты и спички и поднялся. Перед стойкой администратора он на мгновение задержался, чтобы определить номер ячейки, откуда консьерж вынул волшебный ключик колумбийца, и тоже вошел в лифт.

Игнасио Аранеда ощущал легкое опьянение — многовато «Clos-Vougeot»[92] — ему с трудом удалось сунуть ключ в электронную замочную скважину своего номера. Он уронил карточку; наклонившись ее поднять, стукнулся головой о стену, некоторое время потратил на то, чтобы прийти в себя. Это получилось только с четвертой попытки. Услышав характерный щелчок, он раздраженно пнул дверь ногой, чуть было не угодил в нее лбом и бросился в туалет, чтобы отлить. Выйдя оттуда через некоторое время облегчившимся, с расстегнутой ширинкой, он сделал несколько шагов в темноте в поисках выключателя и, выругавшись, зажег свет.

В салоне, сидя в глубоком английском кресле, его поджидал Тод.

— Добрый вечер, сеньор Аранеда, — произнес он по-испански. Взяв со столика бутылку минеральной воды «Эвиан», он сделал несколько глотков. Затем взглянул на соотечественника, застывшего в нелепой позе:

— Вы задержались, поэтому я воспользовался мини-баром.

— Я был, — закашлялся Аранеда, — я был с мэтром Риньи. Документы…

Тод улыбнулся:

— Хорошо поужинали?

Аранеда попытался восстановить душевное равновесие:

— Очень легко. — Повернувшись спиной к собеседнику, он проковылял к ванной комнате. — У нас было мало времени.

Тод услышал, как он включил воду. Через приоткрытую дверь в зеркале ему было видно мокрое лицо склонившегося над раковиной адвоката. Он повысил голос:

— Когда собираетесь уехать?

— Через три-четыре дня. — Аранеда, промокая лицо полотенцем, вновь появился в комнате и тяжело рухнул в кресло напротив Тода. Глаза у него покраснели, он с трудом артикулировал. — Тело Хавьера я увезу с собой.

— Дон Альваро будет доволен.

— Я звонил ему сегодня вечером.

— Как он?

— Мне показалось, что он, — адвокат споткнулся на слове, — раздосадован.

Тод знал, с какой яростью Альваро Грео-Перес может реагировать на досадные обстоятельства.

— Еще какие-то дурные известия?

— Никаких известий.

— Никаких?

— No. Он разговаривал со многими людьми. Безрезультатно.

Кое-кому последние двадцать четыре часа должны были показаться испытанием.

— А что у вас?

— Nada.

— Ничего?

— Я прибрался в отеле у Хавьера. Нашел его puta, допросил ее. Она ничего не знает. Она и правда просто шлюха. Каннаваро мертв. Это он поджег.

— Dios mio![93] Почему?

— Паника, глупость.

— Да нет, по какой причине вы его убили?

— Паника, глупость.

— А другой?

— Он ничего не знает и еще может пригодиться. А там посмотрим.

— Кто, по вашему мнению, убил Хавьера и Руано?

— Исполнение профессиональное, а следовательно, дорогое. Это ограничивает выбор.

— Откуда вы знаете?

— Трое мертвых, единственный подстерегающий их убийца. Нери описал мне ранения. Чистая работа. Держите. — Тод протянул Аранеде небольшой бумажный пакет. — FedEx.[94] Для дона Альваро.

— Что это?

— Обнаруженные на месте убийства девятимиллиметровые гильзы. Если повезет, на них найдутся отпечатки. Известные. Дон Альваро знает, к кому обратиться.

— Что вы теперь собираетесь делать?

— Вернусь в этот город, Муассак, с el Frances.[95]

— Стрелок уже должен быть далеко, no?

— Кто-нибудь его, вероятно, все-таки видел: до или после. Проведу там день-два.

— Как он может выглядеть?

— Не имею ни малейшего представления. Но он был на мотоцикле; возможно, не из местных. Среди зимы не столь частое явление. Это зацепка.

— А если вы не найдете?

Тод пожал плечами:

— Вернусь. У вас есть что-нибудь для меня?

— Si. — Аранеда поднялся и направился к своему кофру. Вернулся он с пластиковым конвертом с застежкой. В нем находились два паспорта, соответствующие водительские права и кредитные карты. Наличные. — Двадцать пять тысяч евро. Здесь есть все.

Тод выбрался из кресла. Очередная улыбка адвокату.

— Знаю.

Мигель Баррера кинулся в конец коридора и спрятался за угол стены как раз вовремя, чтобы увидеть, как из апартаментов адвоката выходит какой-то человек. Среднего роста, атлетического сложения, черные волосы ежиком. Пронизывающий, даже с расстояния в пятнадцать метров, в этом плохо освещенном месте, взгляд. Глаза очень светлые, с бледно-серой радужкой — Баррера сразу подумал: ариец, немец и паспорт немецкий, — миндалевидные, с характерным эпикантусом, на монголоидном лице. Как это законник мог не заметить таких глаз?

Долгие месяцы он мечтал найти этого типа, бредил отмщением, арестом или хотя бы просто столкновением, а теперь, когда Немезида[96] сопутствовала ему, заколебался. В растерянности он принял решение проследить за убийцей. Посмотреть, куда он направляется, а потом позвонить. Может быть.

Sicario вошел в лифт.

Перепрыгивая через четыре ступеньки, Баррера сбежал по пожарной лестнице и через несколько секунд увидел, как, спустившись на первый этаж, человек покинул отель и сразу свернул налево.