Смерть домохозяйки

— Кстати, какой адрес у Ждановых?

Алискер продиктовал адрес.

— Держи меня в курсе, докладывай обо всем.

Я положила трубку и вызвала к себе в кабинет Толкушкина, Ганке и Маркелова.

— Валера, — я начала с Толкушкина, — вот адрес Кабанникова, — я пододвинула календарь к краю стола, — переписывай. Я хочу, чтобы ты сегодня же с ним встретился. Если его не будет дома, жди хоть до утра, понял?

— Понял, — он согласно кивнул.

— Подожди, — остановила я собиравшегося уходить Толкушкина. — Меня интересует: сколько времени он знаком со Ждановой, как часто он с ней встречался, материально-денежная сторона их общения. Может, он неплохо информирован о семейной жизни Ждановой. Прощупай его также относительно мотивов — недавно он поссорился со Ждановой, подробней порасспроси на предмет недавнего пребывания в гостинице. Но самое главное — выясни, есть ли у него алиби на момент убийства, и если таковое, по словам Кабанникова, имеется, проверь его. Усек?

— Усек. — Лицо Толкушкина было внимающе-сосредоточенным.

— Ты у нас, кажется, подвязывался на ниве психологии? Думаю, тебе не составит большого труда вытрясти из Кабанникова необходимую нам информацию. Ступай, Валера.

Толкушкин развернулся на пятках и покинул кабинет.

— Так, а вам, — я посмотрела на Ганке, а потом перевела взгляд на Маркелова, — я предлагаю съездить в небольшую командировку.

Маркелов и Ганке переглянулись.

— Не волнуйся, Валентиныч, — иронично обратилась я к нашему замковых дел мастеру, — командировка не заграничная, речь идет всего-навсего о Пархоменске. Алискеру и Шурику срочно нужна ваша помощь. Поэтому завтра не позже шести утра вы должны будете выехать.

— Обыск? — спросил Ганке.

— Тебе, Валентиныч, нельзя отказать в проницательности. Но не исключено, что одним обыском вы не ограничитесь.

— Так что же, выходит, следы ведут в Пархоменск? — Маркелов вопросительно посмотрел на меня.

— С обстановкой Алискер познакомит вас на месте. Только у меня к тебе, Валентинович, маленькая просьба.

Ганке с интересом взглянул на меня.

— Какая?

— Алискер, конечно, парень с головой. Только в последнее время с ним случаются различного рода приключения…

— Вы имеете в виду женщин? — Ганке лукаво улыбнулся.

— Женщин. Присмотри там за ним, хорошо?

— Будет сделано. — Ганке шутливо отдал честь.

— Можете идти. И, Валентиныч, держите меня в курсе!

— Этого, Валентина Андреевна, вы могли бы и не говорить!

— Вадик, свистни мне Сергея. Видит Бог, я на некоторое время избавлю вас от „болдыревской осени“.

Они вышли из кабинета.

— Валентина Андреевна, вызывали? — появился на пороге Болдырев.

— Заводи машину, мы едем в „Экспресс-Континенталь“.

— Уже завожу, — Сергей устремился к выходу».

* * *

Бежевая «шестерка», за баранкой которой сидел Толкушкин, тормозя у светофоров и снова плавно трогаясь с места, двигалась в колонне автотранспорта. День склонялся к закату, небо постепенно приобретало бледно-малахитовый оттенок, солнце на глазах утрачивало свою силу, становясь ленивым и безучастным. Редкие блики пробегали по поверхности машин, вяло соскальзывая на пыльный асфальт дороги.

Валера уже ехал по улице Академика Иванова, внимательно следя за нумерацией домов. Наконец на темной табличке он увидел цифру «девятнадцать».

Въехав во двор, он быстро сориентировался относительно того, в каком подъезде находится сто сорок третья квартира, и, остановившись у пятого подъезда новенькой девятиэтажки, заглушил мотор.

На лавочках уже начинали собираться пожилые сплетницы. Проходя мимо их беспокойной стайки, Толкушкин не мог не заметить их недоверчиво-вопросительных взглядов, которыми они буквально изрешетили его лицо и фигуру. Открывая подъездную дверь, он затылком и спиной ощущал напряженно-застывшее ожидание этих пинкертонов в юбках.

Толкушкину не пришлось проверять лифт на «вшивость», как он выражался — квартира Качурина находилась на первом этаже.

Нажав на кнопку звонка, Толкушкин замер в ожидании. Через несколько секунд он различил за дверью чьи-то торопливые шаги и тяжелое дыханье.

— Кто? — опасливо спросил глухой мужской голос, тут же перешедший в надсадный сухой кашель.

— Мне нужен Евгений. Можно его увидеть?

— Его нет дома, — с трудом ответил мужчина за дверью, которого опять начал душить приступ кашля.

— А когда он будет?

— Понятия не имею, но думаю, не раньше…кха! кха!.. восьми. А зачем…кха! кха! кха!.. он вам нужен? — спросил он и снова стал надрывно кашлять.

— Меня зовут Валера Толкушкин. Я бы хотел поговорить с ним о нашей общей знакомой, Ждановой Марине.

Послышался металлический скрежет замка, и дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы хозяин мог рассмотреть Толкушкина, который поспешил принять смиренный, безобидный вид и состроить благонадежно-идиотскую рожу. Но составить себе представление о внешности незваного гостя тому помешал новый приступ истошного кашля.

— Вы — Качурин Илья? — полюбопытствовал Валера, стараясь в свою очередь узреть маячившего в узком дверном проеме скрюченного и трясущегося в кашле хозяина квартиры.

— Качурин, только я вас не знаю, — наконец сумел выговорить он и опять зашелся кашлем.