Смех мертвых

Я кивнул, и он вышел. В наступившей тишине мы с Барбарой поглядели друг на друга, в ее глазах светился вопрос.

— Не нравится мне все это, — задумчиво проговорила она. — Разве ты не чувствуешь, что здесь что-то не так?

— Не так? — быстро ответил я. — Конечно же, нет. Разве бедный парень Джоэль может выглядеть красавчиком?

— Я не это имела в виду. Хотя взгляд, каким он глядел на меня, Ральф… Да, он мне тоже не понравился. Но я говорю об атмосфере этого места. — Она замолчала, но тут же продолжила: — Все это ненормально. Когда индеец спас тебя от змеи, я была слишком рада, что ты остался живым и невредимым, но, Ральф, ты же видел, как он обращался с гремучей змеей. Никакой человек не мог бы сделать такое…

Я обнял ее одной рукой за талию и притянул к себе.

— Многие люди делают это. Заклинатели змей зарабатывают этим на жизнь.

— Они ничем не рискуют. Цирковые змеи не опасны. Не то, что местные…

Барбара замерла, уставившись в пустоту. Я нахмурился, поскольку тоже чувствовал странную, словно неземную атмосферу здешних мест. Но не было ничего конкретного, на что я мог бы указать и заявить: «Этого не может быть, потому что противоречит законам природы». Однако чувство, будто нечто странное, нечто ужасное скрывалось поблизости, не проходило. И это мне не нравилось.

Я встал.

— Пойдем на солнечный свет, Барбара. Не очень-то приятно сидеть в полутемной комнате.

Однако снаружи лучше не стало. Там была дикая природа, голая, запекшаяся земля, прожаренная насквозь лучами гневного солнца. К нам тут же подбежали цыплята, вытянув тощие шеи в надежде, что мы вынесли им еды. Серого Ястреба нигде не было видно.

Барбара внезапно вскрикнула. Когда я повернулся, она показала на что-то, сердясь и одновременно смеясь.

— Застежка от моей туфли! — сказала она. — Этот цыпленок…

Один из цыплят энергично мотал головой, из клюва у него торчало что-то блестящее. Без сомнения, эти цыплята оголодали настолько, что хватали все, что казалось им съедобным.

— Я поймаю его, — бросил я через плечо и нагнулся, чтобы схватить глупую птицу.

Но цыпленок увернулся от меня. Отчаянно кудахча, он вывернулся из-под моей руки, по-прежнему держа в клюве застежку. Увидев, что я продолжаю его преследовать, цыпленок повернулся и бросился за угол дома. Последовав за ним, я увидел, что он исчез в низенькой хижине, которую я заметил прежде.

Я подумал, что могу легко схватить там цыпленка и, не раздумывая, бросился за ним в хижину, пробежав, спотыкаясь, с полдюжины каменных ступенек.

Внутри было темно, и стояла странная тишина. Когда мои глаза привыкли ко мраку, я различил группу чудовищных идолов на низеньком алтаре в дальнем конце хижины. Застежка лежала на полу, и когда я поднял ее, цыпленок метнулся у меня между ног и выскочил из хижины. Я услышал позади окрик, и рядом со мной появилась Барбара.

— Это кива, — сказал я ей. — Индейский храм. Вон погляди на те маски.

На стенах висели гротескно вырезанные и разрисованные маски, представляющие Черепаху, Великого Змея, Самку Койота. По всей комнате были расставлены и разложены орудия и символы, необходимые для ритуала зуни — гремучие змеи, барабаны грома, отвратительные каменные божки.

Затем алтарь шевельнулся. Он медленно скользнул в сторону, и из черного провала в полу появились коричневые руки, вцепившиеся в край ямы. Затем человек подтянулся и выбрался из ямы целиком. Это был Серый Ястреб. Огоньки гнева горели в его глазах под нависшими бровями.

— Это место священно, — прошептал он, надвигаясь на нас. — Вы оскверняете его… Убирайтесь!

Я шагнул вперед, чтобы заслонить Барбару от старого индейца, и открыл было рот, чтобы все объяснить, но он не дал мне такой возможности.

— Эта кива освящена Великим Змеем… а вы оскверняете ее, как ваша раса осквернила все наши святыни! Никогда еще ни один белый не вступал в эту киву…

Он продолжал бормотать, надвигаясь, и я невольно стал отступать к выходу, по-прежнему прикрывая собой Барбару. Она дрожала. Старик был неопасен, при необходимости я мог бы легко одолеть его. Но какая-то жуткая угроза чудилась во мраке кивы, где проводили безымянные обряды во имя богов зуни. Отступая, я ощутил, как пятка ударилась о нижнюю ступеньку лесенки.

Я поспешно повернулся и ударился локтем об один из каменных образов, стоявших у стен. Это была точная каменная копия свернувшейся змеи в фут высотой, ее плоская голова в форме лопаты нависала над мелким глиняным блюдом, заполненным красноватой жидкостью с какими-то комками. Опора, на которой она стояла, опрокинулась, змея упала, и голова у нее отломилась при ударе об пол.

Пронзительный крик вырвался из горла индейца. Он повернулся, сорвал что-то со стены и прыгнул вперед. Я удостоверился, что Барбара стоит позади меня, и приготовился встретить нападение. Но нападения не последовало.