Смех мертвых

Издалека, точно пылающие в темноте огни, выплыли два глаза, сверкающие, словно пронизывающие меня насквозь. Я учуял гробовое зловоние могилы, но не мог шевельнуться. Сознание уплывало, я полетел, вращаясь, в черную бездну, и темнота уничтожила все вокруг…

– Йохан…

Тихий, почти неразличимый жуткий голос эхом отозвался у меня в ушах, словно доносясь откуда-то издалека. Я был в странном состоянии между сном и явью, и голос послышался снова:

– Йохан!

Теперь он звучал как явный призыв.

– Йохан! Проснись! Близится полночь!

Глаза у меня были закрыты, но я услышал движение, и что-то прошелестело возле меня. И снова шепот:

– Шабаш ждет!

Сон слетел с меня, точно одежда. Где я? Почему спал? Черные свечи, горящие перед алтарем, и красное таинство! Как я могу передать ужас того момента? Я услышал, как голос мой радостно воскликнул – но это говорил не я! Или… Кто я такой? Дон Йохан… Йохан Бернард!

Владыка шабаша!

– Харр! Харр! – услышал я крик, вскочил и широко раскинул руки, ликуя: – Шабаш!

Комната уже не была темной. Неприятный, фосфоресцирующий свет, исходящий из прямоугольника на стене, противоположной той, в которой был туннель, смутно озарил ее.

Жаркое, въедливое зловоние ударило в нос, когда я шагнул к открытой двери и ощутил, что нечто бесконечно ужасное ждет меня там.

Я прошел через дверь и остановился, оглядывая подземный храм, в котором оказался. Он был освещен огнем дюжин черных свечей, из курильницы возле меня поднимались синие завитки дыма.

В центре храма стоял алтарь с плоской вершиной, а за ним высился деревянный перевернутый крест, на котором корчился огромный жирный распятый. На алтаре лежало что-то бесформенное, черное.

Медленно пройдя вперед, я увидел связанную фигуру, голова которой была накрыта мешком с прорезанными дырками для глаз. Но я не стал рассматривать ее, а уставился на висящие по стенам храма невероятные картины.

Стены были сложены из больших каменных плит, некоторые из них наклонились вперед, а несколько лежало разбитыми на полу. И на этих плитах были нарисованы кошмарные сатурналии Зла! Там были черные, волосатые инкубы и суккубы с белыми телами, прыгающие среди пляшущих ведьм. Колдуны прогуливались под ручку со слюнявыми идиотами. Под ногами извивались змеи и прыгали странно искаженные жабы. Я обратил внимание на чудовищно раздутую голову, которая, косо глядя и усмехаясь, стояла на тоненьких ножках.

Громадные кошки шли за своими хозяевами. Безглавое существо с лицом, выступающим из живота, было нарисовано зажигающим высокую черную свечу от пламени, которое выходило из алтаря, имевшего отвратительное сходство с кубом из черного камня, стоявшим передо мной.

Астарта и Бель, трехрогая темная Мать Геката, я понял свою роль! Разве я не Йохан Бернард, Великий Магистр, Хозяин Шабаша? Я остановился перед алтарем и увидел металлический кубок, покрытый темно-красной накипью, и нож с затейливо вырезанной рукояткой. Я взял кубок и стиснул рукоять ножа. И Черная Месса началась!

Я нагнулся над фигурой на алтаре и сорвал темный плащ, накрывавший жертву. Девушка, обнаженная, со связанными руками и ногами, лежала там, уставившись на меня широко распахнутыми, полными ужаса глазами.

Меня словно пробила молния. Это была Изабель! Но… я не знал никакой Изабель! Что это за дикие мысли? Эта девушка была незнакома мне. Откуда мне, Йохану Бернарду, знать ее? И все же ледяной ужас сковал мое сердце, когда я поднял кубок, чтобы начать ритуал.

Я высоко поднял кубок.

– За Безымянного!..

Ужасы, нарисованные на стенах, казалось, с адским восхищением глядели, пока я продолжал церемонию.

– Ужас ночи, Повелитель Планет, Император Сатана! Я предлагаю себя, свою душу и тело, тебе, Правителю Мира, Властителю Эфира, с радостью отказываясь от надежды на воскрешение! – я поднял нож. – Прими же мою жертву!..

Обнаженная девушка смотрела широко раскрытыми глазами, когда я стал медленно опускать нож. Красные струйки побежали по белой коже… Девушка закричала, и этот крик, полный муки и ужаса, пронзал меня и – словно открыл нечто запертое в моем разуме!

Это было так, словно распахнулись шторы, и в грязную, тусклую комнату полился дневной свет. Мои память и рассудок вернулись разом, а вместе с ними появилось ужасное осознание того, что сейчас произойдет нечто ужасное.

Я больше не был Хозяином Шабаша и Великим Магистром – я снова стал Доном Бернардом, а Изабель, моя жена, лежала передо мной, связанная на этом отвратительном алтаре!

Я нагнулся и перерезал путы Изабель. А затем, из-за алтаря, медленно появилось лицо – лицо мертвеца.

Тварь, которую я встретил на кладбище, ужас, который похитил Изабель! Коричневая кожа обтягивала череп туго, как барабан, горящие глаза уставились прямо на меня. Раздался ужасный шепот:

– Убей ее!

Моя рука сама собой поднялась, держа нож над грудью Изабель. Ужасные сверкающие глаза имели надо мной адскую власть. Тварь опять прошептала:

– Убей ее немедленно!