Слуга Смерти

— Предложил бы вина, но, кажется, сейчас это лишнее, — Макс не был растерян. Он смотрел на меня нахмурившись, но без страха, блеск же его глаз я из-за перемены освещения пока объяснить не мог. — Ну, сесть-то ты можешь? Пусть и мальчишка заходит, ему наверняка неудобно торчать, как олуху, на пороге, да и, готов побиться об заклад, с такого расстояния он, скорее всего, промажет.

Это было не то, чего я ждал. Не было ни страха, ни смущения, ни удивления. Блеск глаз Макса означал что-то другое, а что — я не знал. Мы с Петером, два молчаливых человека с оружием в руках в чужом доме, были лишней частью картины, основной фигурой которой был сам господин Майер — в домашнем халате, немного сонный, немного смеющийся.

«А чего сам ждал? — огрызнулся я мысленно. — Думал, он схватится за пистолет? Выпрыгнет в окно? Или станет заламывать руки, умоляя не губить его? Чего ты ждал?»

— Пантомима — не мой жанр, — сказал Макс, глядя на нас. — Я предпочитаю перед сном прочитать что-нибудь из классиков: Марциала, Сенеку… Лебенсмейстеры говорят, это положительно действует на нервную систему. А ты, Шутник, кажется, прилично нервничаешь.

Ситуация превращалась в фарс. Макс был хозяином положения даже тогда, когда смотрел в направленные на него дула, и он готов был поддерживать этот фарс сколь угодно долго. Он собирался было встать, но я сказал резко:

— Оставайся на месте. Не вставать. Не делать резких движений, руки на коленях.

— Вот как. Я арестован? Признаться, впервые вижу столь странно обставленный акт. Еще и мальчишка… Петер Блюмме, да? Интересная команда.

— Можешь считать и так. Я, как тоттмейстер Ордена, задерживаю тебя за совершение тяжких преступлений. Арестован ты будешь по прибытии в часть, с соблюдением установленного протокола. К жандармам ты не попадешь.

— Прекрасные намерения, мой друг. Кажется, мне положено спросить, в чем меня обвиняют. Не то чтобы мне хотелось это знать, но законы сцены, даже если из трагедии это превращается в фарс… — он развел руками. — Итак?

— В убийстве, — сказал и поправился. — В нескольких убийствах.

Макс фыркнул.

— Видимо, следующим ты арестуешь его, — он кивнул в сторону оленьей головы, — за то, что носит рога. Я тоттмейстер, Курт. Мне приходилось убивать людей, пожалуй, даже чуть чаще, чем считается позволительным для образованного человека. Я был на войне, где на убийство отчего-то смотрят куда более снисходительно.

— Хватит. Ты знаешь, о чем я. Убийства здесь, в Альтштадте. Убийство двух женщин и, скорее всего, одного мужчины.

Он нарочито медленно, с улыбкой на лице, протянул руку к стакану, следя за тем, как я провожаю его движения стволом.

— Выходит, я тот самый убийца, которого ищет весь город?

— Да.

— Ясно, — он отхлебнул из стакана, по-прежнему без всякого видимого беспокойства. — Я могу одеться, перед тем как меня закуют в кандалы? Погода на улице недостаточно хороша, чтобы разгуливать в халате.

Он был также беззаботен, как в тот день, когда, в ожидании дуэли, балагурил в трактире.

Это был все тот же Макс Майер, которого никакие внешние обстоятельства не могли вывести из себя, который, сохраняя на лице располагающую улыбку, всегда имел что-то наготове. Тот самый Макс, которого, как я думал, в конце концов сломил и ослабил этот город.

— Ты не хочешь узнать, где ошибся?

— Не думал, что мне это будет позволительно. Я так понимаю, ты жаждешь сообщить, каким образом вскрыл личину коварного убийцы, долгие годы удивительно маскирующегося под твоего друга?

А еще Макс всегда умел бить в цель, и для этого ему не требовался пистолет. Я стиснул зубы:

— Ты все сделал качественно, Макс. Очень. Ты начал ошибаться, лишь когда стал заметать следы. Наверно, все же не выдержали нервы. Видимо, Сенека с Марциалом не пошли тебе на пользу.

— Ты начал шутить, — прокомментировал Макс. — Это хорошо. Ты шутишь лишь когда беззаботен или же до крайности напряжен. В любом случае оба этих состояния лучше, чем просто молчание. Не стану скрывать, с удовольствием послушаю о своих преступлениях, это обещает быть определенно занятнее той же классики.

— Я не знаю, зачем и как ты убил фрау Блюмме. Не знаю, где ее встретил и отчего ждал час, перед тем как разбить ей голову.

— Однако хорошее начало… — пробормотал он. — Завязка достаточно скверна, но, надеюсь, ты сможешь отыграться если не в эпилоге, так хоть ближе к середине… Прости, не буду мешать, продолжай.