Случай из практики. Цветок пустыни

-- Аю знает, о чем хочет сказать важный шодан, - проговорила вдруг моя жена, поудобнее устроившись на жестком стуле.

-- Неужели? - Ларсий сощурил светлые глаза.

-- Шодан потерял что-то очень важное, - едва заметно улыбнулась Аю, и татуировки на ее щеках пришли в движение. - Это не вещь. И не любимая собака. Какой-то человек. Шодан его ценит, а теперь потерял и не может найти. И почему-то не хочет звать придворных чародеев. Почему?

Ларсий шумно вдохнул и выдохнул, придерживаясь за край стола, и тут Ургуш очень вовремя принес холодную воду и сок алима. И почему копался столько времени? Воды полно -- достаточно кувшин под струю водопадика подставить, а алимы, уж наверно, он не в горах собирал!

Советник большими глотками выпил чашу подкисленной (и, судя по выражению его лица, даже слишком сильно) воды и снова уставился на нас.

-- Я же говорила, Аю -- видящая, - невозмутимо повторила Фергия. - Правда, она не всегда может истолковать то, что ей пригрезилось, но на то есть мы с Вейришем. Неужели ты откажешься от такой помощи, Ларсий-шодан?

Тот молча покачал головой, но тут же сказал:

-- Если каждому из этих двоих нужно заплатить столько же, сколько тебе...

-- О нет, - предвосхитила она мой ответ, - они занимаются подобными вещами из любви к искусству и от скуки. Вейриш достаточно богат, чтобы ни в чем не знать нужды, зачем ему, а тем более его жене работать? Другое дело -- прийти на помощь, если кто-то очень в ней нуждается... Ты ведь нуждаешься, не так ли?

Ларсий помолчал, потом кивнул, будто решился на что-то, и сказал:

-- Ты можешь сделать так, чтобы никто не услышал нашего разговора? Ни твой слуга, ни мои спутники? У меня при себе столько амулетов, что хватит на целую армию, но...

-- Но делали их придворные чародеи, - понятливо подхватила Фергия, - а им ты не доверяешь. Зачем тогда потащил с собой всю эту орду?

-- Не пристало советнику рашудана путешествовать всего лишь с парой-другой телохранителей, - презрительно ответил он. - Можешь -- так сделай!

-- Сию минуту, сиятельный шодан, - хмыкнула Фергия, встала, взяла кувшин и спустилась с террасы. - Вот так...

Она, что-то напевая себе под нос и тонкой струйкой выливая воду из сосуда, обошла вокруг крыльца, снова поднялась по ступеням, обогнула стол, оставив на полу мокрые потеки, и уселась на свое место.

-- Правда, теперь Ургуша за водой не пошлешь -- не услышит, - сказала она. - Ну да ничего, я наколдую, если вдруг захочется. А теперь...

Фергия щелкнула пальцами, и вокруг нас взвилось знакомое уже синее пламя. Совсем невысокое, едва по щиколотку, почти прозрачное -- оно текло по проложенному струйкой воды руслу, замыкаясь... нет, не в кольцо, конечно, но очерченный контур нигде не был разорван, я смотрел внимательно.

-- Позови кого-нибудь из своих слуг, - предложила Фергия, - чтобы проверить.

Ларсий послушался и довольно долго на разные лады выкликал имена чародеев, стражников и прочих, теребил амулеты призыва... Тщетно -- никто не отозвался, и он выдохнул с заметным облегчением.

-- А теперь давай уже перейдем к делу, шодан, - попросила Фергия. - Не то рассветет прежде, чем ты сподобишься объяснить, зачем явился ко мне.

-- Верно... - Ларсий помолчал, снова потеребил бородку и выговорил единым духом, словно страшась собственных слов: - Пропал сын рашудана.

Воцарилось молчание.

"Вот это поворот!" - мог бы я сказать, но снова прикусил язык. Аю вроде бы и не удивилась, ну да она ведь знала, о ком речь...

Фергия тоже это поняла, потому что изо всех сдерживала улыбку. И, слава всему сущему, не спросила: "Спорим, угадаю, который именно?".