Слишком много клиентов

– Что он говорит вчера, ваш мистер Вульф? Он вчера говорит: они узнают, что мистер Йигер – владелец этого дома, они приходят сюда, и мы имеем большие неприятности. Вот мы и решаем уехать вечером. Но этот человек сегодня, мистер Сеймур, он говорит, мистер Йигер составил эту бумагу, чтобы никто не мог знать, что он владеет домом, и чтобы мы никому не говорили, что он был хозяин. Он говорит, все так устроено, что никто не узнает. Вот я и говорю, что теперь можно остаться. Теперь это наш дом, и мы можем вынести вещи, которые нам здесь не надо, и это будет наша комната. Если она слишком большая, мы можем поставить перегородки. Кухня и ванная красивые. Моя жена почти всегда лучше соображает, чем я, но на этот раз я говорю, я не вижу, почему, почему мы должны бежать из нашего собственного дома?

– Послушайте. – Я вложил дарственную в конверт и бросил конверт на стол. – Когда мистер Вульф вчера сказал, что у вас будут неприятности, если выяснится, что этот дом принадлежал мистеру Йигеру, вы прекрасно знали, что ничего не выяснится. Почему вы об этом не умолчали?

– Вы что, нас не слушаете? – рассердилась миссис Перес. – Этот мистер Сеймур пришел не вчера, он пришел сегодня утром. Вы не слушаете!

– Очень даже слушаю. Но Йигер явно давно сказал вам об этой бумаге. Вы ведь знали, что после его смерти дом достанется вам.

Ее черные глаза заблестели.

– А если слушаете, значит, выходит, считаете нас обманщиками? Значит, мы врем, говоря, что собирались уезжать, когда пришел этот мистер Сеймур, а теперь вот ссоримся?

Я кивнул:

– Да-да, я все это слышал. У вас есть Библия?

– Конечно.

– Принесите.

Миссис Перес вышла из комнаты, не в прихожую, а через другую дверь. Через минуту она вернулась с небольшой, но толстой книгой в твердом кожаном коричневом переплете. Книга была не похожа на Библии, которые мне когда-либо доводилось видеть. Я открыл книгу, чтобы взглянуть на текст: она оказалась на испанском языке. Держа книгу перед собой, я попросил, чтобы каждый из них положил на нее левую руку и поднял правую. Они повиновались.

– Повторяйте за мной: «Клянусь на этой Библии… что я не знал (не знала)… что мистер Йигер собирается оставить нам этот дом… и у меня не было оснований думать так… пока сегодня утром не пришел мистер Сеймур».

Я положил Библию на стол.

– Что ж, хорошо. Если мистер Сеймур обещает устроить все так, чтобы не вышло наружу, кто владел этим домом, возможно, он исполнит свое обещание. Но есть несколько человек, которым это уже известно, включая меня. Так что советую вам ничего не трогать в комнате наверху и ничего оттуда не выносить, ни единой вещи, пусть даже все это теперь ваше. И еще советую оставаться здесь. Не берусь судить, кто из вас лучше соображает, но улизнуть – это худшее, что вы можете сейчас сделать. Йигера убили там, наверху, и вы перенесли тело в другое место. Если вы сбежите сейчас, очень возможно, что мистер Вульф сочтет нужным рассказать о вас полиции. Им не составит труда вас найти, и тогда клятва на Библии вам не поможет.

– Они нас не найдут, – возразила миссис Перес.

– Не обольщайтесь. Люди гораздо хитрее вас думали, что смогут уехать туда, где их никто не найдет, и ошибались. Забудьте об этом. А сейчас мне нужно подняться и увидеть эту женщину. Прошу вас, примите мои поздравления с наследством. Да не ступит сюда никогда нога полицейского!

Я повернулся, чтобы идти. Фелита пообещала:

– Мы дадим вам знать, если все-таки решим уехать.

– Мы не едем, – отрезал Перес. – Мы граждане Соединенных Штатов Америки.

– Продолжайте в том же духе, – поощрил я, подошел к лифту и нажал на кнопку.

Кабина спустилась, я вошел в нее и поехал наверх.

Разлагающая атмосфера, царившая в гнезде разврата, надо сказать, оказывала свое действие. Выйдя из лифта и убедившись, что все спокойно и на сей раз Фреду не понадобилось покрывало, я позволил своему взгляду праздно блуждать вокруг. Это место, безусловно, притягивало. Было бы интересно и поучительно в порядке эксперимента поселиться здесь и посмотреть, насколько быстро привыкаешь к подобной обстановке, особенно к парочке картин напротив двери…

Но я был на работе. Фред вальяжно развалился в кресле, обитом желтым шелком, и в руке у него я приметил бокал шампанского. А напротив, на диванчике, тоже с бокалом, расположилась дама, которая гармонировала с окружающей обстановкой гораздо лучше, чем Мег Дункан или Джулия Макги. Хотя справедливости ради надо признать, что их я не видел раскинувшимися на кушетке. Миниатюрная дамочка, сплошные изгибы, но по-настоящему приковывал взгляд изгиб полных губ ее большого, но не чересчур, рта.

Я подошел. Она протянула мне руку.

– Я вас знаю, – сказала она. – Видела во «Фламинго». Один мужчина чуть умом не тронулся, когда я призналась ему, что хотела бы потанцевать с вами. Мне пришлось присесть, чтобы не упасть в обморок, когда Фред сказал, что сейчас придет Арчи Гудвин. Вы танцуете умопомрачительно.

Протянутую мне руку я пожал, слегка. Мне уже доводилось жать руки пяти убийцам, так что одним рукопожатием больше, одним меньше, разница невелика.