Слишком много клиентов

Я пошел открывать. Особа, переступившая порог нашего дома и наградившая меня улыбкой, способной растопить ледник, ничуть не походила на заурядную тридцатилетнюю женщину с приятным лицом, в простеньком сером костюме и простенькой шляпке. Над лицом Мег Дункан явно потрудился профессионал, а платье и жакет, хотя и не слишком броские, отнюдь не казались простенькими. Ее голос был голосом ангела, который, возможно, подумает над приглашением взять недельный отпуск, если приглашение окажется достаточно заманчивым. Она пустила в ход все свое обаяние, распространив его не только на меня, но и на Вулфа, когда я провел ее в кабинет.

Вулф встал, наклонил голову на одну восьмую дюйма и ткнул пальцем в красное кожаное кресло. Мег Дункан включила на полную мощность улыбку. Улыбка, конечно, была чисто профессиональной, но чертовски приятной.

– Господа, вы наверняка очень заняты, поэтому не стану отнимать у вас драгоценное время, – сказала Мег Дункан и, повернувшись ко мне, спросила: – Так вы нашли портсигар?

– Да, нашел, – ответил за меня Вулф, садясь на место. – Присаживайтесь, мисс Дункан. Люблю, когда посетители смотрят мне прямо в глаза. Возможно, нам понадобится кое-что обсудить. Если вы ответите на два-три моих вопроса и ваши ответы меня устроят, то получите назад свой портсигар, но сперва заплатите мне пятьдесят тысяч долларов.

Лучезарная улыбка Мег Дункан мгновенно погасла.

– Пятьдесят тысяч? Это нереально!

– Садитесь, пожалуйста.

Она бросила на меня беспомощный взгляд, но, увидев перед собой просто обычного сыскаря, подошла к красному кожаному креслу и присела на краешек:

– Вы, конечно же, это несерьезно. Вы не можете так со мной поступить.

Вулф откинулся на спинку кресла и внимательно на нее посмотрел:

– Нет, вполне серьезно. И я все могу. Мы с мистером Гудвином оказались в странном и двусмысленном положении. В яме перед тем самым домом на той самой улице обнаружено тело мужчины с признаками насильственной смерти. Мужчина этот был человеком обеспеченным и с положением в обществе. Полиция не в курсе того, что он как-то связан с тем домом, но мы все знаем и собираемся извлечь из этого выгоду. Вы наверняка не в курсе законов, касающихся сокрытия улик преступления. Это может караться…

– Мой портсигар – не улика преступления!

– Я этого и не утверждаю. Однако из-за него нас могут обвинить в соучастии в убийстве. Трактовка закона весьма расплывчата. Преднамеренное утаивание вещественного доказательства, способного помочь найти и осудить преступника, несомненно, будет считаться сокрытием улик. Однако слова могут считаться уликами, а могут и нет. Чаще всего нет. Если вы собираетесь поведать нам, что, придя в воскресенье вечером в тот дом, вы обнаружили там тело Йегера, попросили мистера Переса помочь вам вынести труп и сбросить его в яму, это не будет считаться уликой. Меня не удастся привлечь к уголовной ответственности за сокрытие информации, поскольку я всегда смогу подтвердить под присягой, что не поверил вам.

Мег Дункан села в кресло чуть поглубже:

– Меня не было в том доме в воскресенье вечером.

– Голословное заявление. Возможно, вы лжете. Я только хочу объяснить вам всю щекотливость ситуации, в которой мы оказались. Вы предложили мистеру Гудвину тысячу долларов за то, чтобы он, отыскав ваш портсигар, оставил его у себя и вернул вам, когда сочтет нужным. Мы не можем принять ваше предложение. Ведь это накладывает на нас обязательство скрыть портсигар от полиции, даже если мы поймем, что эта улика поможет изобличить и осудить преступника. Неоправданно высокий риск за тысячу долларов. Но за пятьдесят тысяч налом или чеком мы готовы рискнуть. Ну как, хотите получить назад свой портсигар?

Думаю, Вулф говорил вполне серьезно. Думаю, он вернул бы портсигар и за тридцать кусков или даже за двадцать, если бы она оказалась настолько глупой, чтобы ему заплатить. Он разрешил мне отправиться на Восемьдесят вторую улицу с пятьюстами долларов в кармане только по одной причине: поискать возможность получить приличный гонорар. И если Мег Дункан действительно окажется настолько глупой или будет в таком отчаянии, что согласится заплатить двадцать кусков, не говоря уже о пятидесяти, за свой портсигар, Вулф сорвет большой куш и оставит расследование убийства служителям закона. Что касается риска, в своей жизни нам приходилось рисковать гораздо сильнее. И вообще, Вулф всего лишь обещал отдать портсигар, но не забыть о нем.

Мег Дункан уставилась на Вулфа:

– Никогда в жизни не подумала бы, что Ниро Вулф окажется шантажистом.

– Словарь тоже так не думает, мэм. – Он потянулся к подставке, где стояли три зачитанных до дыр словаря Уэбстера, и достал новый экземпляр. Открыл нужную страницу и прочел: – «Получение денег путем запугивания, а также вымогательство денег путем угрозы публичного обвинения, разоблачения или порицания». – Вулф повернулся к посетительнице. – Я не подхожу под данное определение. Ведь я вам не угрожал и вас не запугивал.