Слепящий нож

А Гэвин тем временем почти ежедневно покидал их, вместе с Каррис обшаривая моря в поисках синей погани. Он часами просиживал с картой и счетной доской, проверяя и перепроверяя свои вычисления и предположения, после чего выходил в море и проверял их на месте. Погани не было нигде. Очень быстро он понял, что пресловутые «два часа на восток и два с половиной на юг»[3] следовало отсчитывать откуда угодно, но не от его пляжа на Острове Видящих. Также это не означало попросту обратного отсчета двух часов на запад и двух с половиной на север от рифа Белой Дымки, хотя у него ушло некоторое время на то, чтобы это вычислить, поскольку риф не представлял собой всего лишь точку на карте – это была целая зона в морском пространстве, занимавшая в пять раз больше места, чем Остров Видящих. Ввиду чего вставал вопрос: следует ли ему отсчитывать расстояние от геометрического центра этой зоны, или от какой-то конкретной точки внутри нее, или от всех возможных точек ее периметра?

Кроме того, не сказать чтобы скорость его глиссера представляла собой постоянную величину. В какие-то дни он уставал и покрывал меньшее расстояние, хотя считал, что движется в прежнем темпе.

– Это насчет Кипа, – продолжала Каррис.

Кажется, предмет довольно безопасный.

– М-м? – отозвался Гэвин.

– Что ты делаешь с этим мальчиком?

– Прошу прощения?

О чем это она? Гэвин не видел Кипа уже несколько недель!

– Он всего лишь ребенок, Гэвин.

– А я-то считал его белой куропаткой.

– Вот только не надо этого, – отозвалась Каррис, заливаясь румянцем.

Она поерзала на своей табуретке и поморщилась: после тренировок с непрофессионалами она набрала целую коллекцию синяков, поскольку люди недостаточно умели контролировать свое тело, чтобы вовремя останавливать удары.

– Я вообще не представляю, о чем ты говоришь, – признался Гэвин.

– Ты задал ему какую-то невыполнимую задачу, верно?

Гэвин нахмурился:

– Откуда ты знаешь…

– Я знаю тебя!

– Ты говоришь так, будто в этом есть что-то плохое, – отозвался Гэвин с беззаботной улыбкой, пытаясь разрядить атмосферу.

Но Каррис явно была не в настроении мириться.

– Он мальчик, а не оружие! А ты выпустил его, словно стрелу, по какой-то из своих мишеней. Я не знаю по какой, мне это неважно! Ты используешь его, чтобы добиться своих целей!

Гэвин выслушал это, поджав губы, и снова погрузил ложку в рагу.

– Верно. Каждый из нас служит какой-то цели.

– Ничего подобного! Он хороший паренек и заслуживает лучшего. Ты признал его своим сыном – так стань ему отцом!

– Что-о? Что ты сказала?

– Он ребенок, Гэвин! А ты обращаешься с ним, словно с одним из своих солдат. Ты должен уделять ему свое время. Ставить его на первое место.

– Но он не стоит для меня на первом месте, – откровенно сказал Гэвин.

– Об этом я и говорю!

– И я. За счет каких именно дел, по-твоему, я должен выкраивать время на игры со своим малышом? Дать одежду и кров пятидесяти тысячам беженцев – недостаточно важно? Уничтожить погань – недостаточно важно? Найти спасение для всех Семи Сатрапий – недостаточно…

– Ты знаешь, что я говорю не об этом! Ты сам назвал Кипа своим сыном. Собираешься ты обращаться с ним как с сыном или нет?

– Кип недостаточно важен! – проревел Гэвин.

Каррис выпрямилась, сдаваясь.

– В таком случае ты менее велик, чем я тебя считала.

– Чего ты от меня ждешь?!

– Благородства, – тихо произнесла Каррис.

Гэвин врезал по столешнице кулаком с такой силой, что столик подпрыгнул; брызги супа и вина полетели в воздух.

– Благородства? – взревел он. – Я живу ради других! Я делаю все для других!

– Это неправда, – так же тихо отозвалась Каррис. – Хотя и очень близко к правде. Как это получается, что самым близким к тебе людям достается от тебя самое худшее, а, Гэвин Гайл?

– Убирайся! – проревел Гэвин. – Прочь с глаз моих!

Каррис встала и направилась к выходу. Уже возле полога шатра она повернула к нему безжалостный взгляд и проговорила:

– Ты великий человек, но только если смотреть издалека.

С этими словами она вышла.

Какого черта это все значило? Он-то думал, что у них с Каррис налаживаются отношения, пока они работали вместе! Им всегда хорошо работалось вместе, они любили бывать рядом, даже если не разговаривали друг с другом… И тут вдруг это! Эта… западня. Зачем это ей понадобилось?!

«Женщины…» Гэвин беззвучно выругался.

Он мог бы пойти за ней… Да, надо было пойти за ней!

«А потом? Что бы ты ей сказал? Рассказал всю правду?»

Эта мысль охладила его гнев. Он выругался еще раз и подтащил к себе свои расчеты. В конце концов, ему нужно работать, черт бы их всех побрал!