След в ущелье Тимбэл

— Думаю, надо немного перекусить, — предложил он. — Правда, моя жена отправилась в верховье ущелья. Там один несчастный мужчина лежит в лихорадке, понесла ему поесть. Ей еще надо кое-что для него сделать, поэтому вернется поздно. Бери табак, Джек, угощайся. Давненько я тебя не видел, сынок!

— Мне пришлось немного попутешествовать, Уилсон, — сообщил Счастливчик Джек. — Сами знаете, как это бывает. За мной следила не одна пара глаз, но меня не так-то легко поймать.

Большой мужчина кивнул и улыбнулся:

— Только не в моем доме, сынок.

— Ну, уж здесь-то я могу отдохнуть.

— Э, конечно! Не помню, ты представил мне своего друга, Джек, или, может, это не желательно?

— Вы слышали о нем, и я удивлен, что не знаете. Это Дэвон, человек, который меня одурачил, когда я хотел увести его кобылу. Не слышали про это?

— А… а… — отозвался охотник, широко улыбаясь Дэвону. — Так вы пожали друг другу руки после того, как подрались?

— Так и было, — признался Счастливчик Джек. — Он отлично стреляет, как и вы, Уилсон! Это и есть одна из причин, по которой я привел его сегодня сюда.

— А другая причина — увидеть меня, надеюсь?

— Это вторая причина. Но есть и третья. — Джек выпрямился на стуле, и в его глазах блеснул огонек.

— Закури сначала, сынок, — остановил его охотник. — Так делают индейцы прежде, чем говорить о плохих вещах, а я вижу, что у тебя далеко не самые приятные новости.

— У меня просто очень короткий вопрос, — пояснил Счастливчик Джек, — и лучше я сразу же его задам. Не могу ждать. Уилсон, жила ли в последнее время в этом доме девушка?

Грегори Уилсон внимательно посмотрел на него, не выражая ни удивления, ни страха, только немного задумавшись.

— Понимаете, Уилсон, я не имею в виду какой-то скандал, — продолжил Джек. — Она моя сестра. Мне это очень важно знать!

— Ты что, парень? Ты же знаешь мой образ жизни.

Джек с раздражением откинулся на спинку стула:

— Ее здесь нет, Уилсон?

Тот покачал головой.

Счастливчик Джек закрыл глаза и со стоном откинул голову назад. Дэвон не сказал ни слова. Ему было жаль молодого человека, находящегося вне закона, но еще больше сейчас он презирал девушку за ее ложь.

— Уилсон, если ее нет здесь, то скажите, может, вы встречали или видели эту девушку? — вновь подавшись вперед, ухватился Джек за слабую надежду.

— Но ты еще не описал ее внешность, сынок.

— Голубое и золотое, самая симпатичная из всех, кого вы когда-нибудь видели.

Массивная голова охотника снова качнулась в знак отрицания.

— Не видел такой, Джек. В Уэст-Лондоне много девушек, но все они совсем другие!

Счастливчик Джек воздел руки, затем, тяжело опустив их, с горечью заключил:

— Дэвон, вы были правы!

Последовало молчание. Потом Счастливчик Джек с трудом поднялся:

— Я пошел. Узнал все, что хотел. Слишком много.

Дэвон тоже встал. Уилсон задержал их.

— Ты что-то задумал, — обратился он к Джеку. — Но возьми себя в руки. Если сейчас очертя голову бросишься в такую темень, можешь попасть в беду, сынок! Успокойся немного и не поддавайся горю, что бы там ни было, подумай, сначала поешь как следует, а потом выкури трубку. Тогда увидишь все, как оно есть на самом деле. Ты сейчас возбужден, с каждым может такое случиться, когда он так расстроится. Садись вот сюда. Я тебя никуда не отпущу!

Счастливчик Джек, будто не в силах сопротивляться его могучим рукам, снова плюхнулся на стул, закрыл лицо руками и сидел так, не двигаясь.

А хозяин дома спокойно прошелся по комнате, зажег лампу, которая дала всего лишь тусклый, неяркий свет, затем уселся возле очага, где горел небольшой огонь.

Где-то далеко послышалось пронзительное и громкое ржание лошадей, кони Уолтера и Джека тут же присоединились к их хору.

— Что это такое? — встревожился Счастливчик.

— Люди едут вверх по ущелью к лагерю, — успокоил его Уилсон.

— Ах да! — облегченно вздохнул Джек. — Слава Богу, что есть хоть один дом, где я не должен быть все время настороже. Уилсон, каждый час у вас для меня просто золотой. Я здесь прекрасно отдыхаю, но после сегодняшнего вечера не смогу думать о вашем доме без боли! Я поражен в самое сердце!

— Ах, так всегда бывает, когда дело касается родных людей, — согласился охотник. — Жена может сделать что-то плохое. Но грехи ребенка, сестры или брата — это наши грехи, так близко к сердцу мы их принимаем. Э, парень, я хорошо знаю это! — Он вздохнул, посмотрел на огонь, потом продолжил глубоким, спокойным голосом: — Но проходят дни, и острые углы сглаживаются, нашу память покрывает пыль. Со временем слой становится таким толстым, что нужен очень сильный ветер, чтобы сдуть ее, вновь обнажить то, что когда-то нас так волновало. — Он внимательно посмотрел на Счастливчика Джека. — У меня свои печали, Джек. Но ты видишь, какой я есть — довольно счастливый человек. Потому что умею ждать и позволяю времени позаботиться обо мне. Эта повязка мягче паутины, прекрасно останавливает кровь!

Счастливчик Джек выслушал высказанную мудрость со вздохом, но в конце концов убрал руки с лица. Все немного помолчали, а потом большой Уилсон заговорил снова: