След в пустыне

Услышав команду, Казбек удивленно посмотрел на хозяина и, поджав раненую лапу, лег перед ним. Он всем своим видом показывал, что не хочет покидать хозяина.

— На пост, Казбек! — властно произнес Климок и ударил собаку.

Казбек пополз, то и дело оглядываясь, выбрался из воронки, еще раз посмотрел на Климка и, сорвавшись с места, припрыгивая на трех лапах, бросился по своему следу в сторону наших окопов.

Климок остался лежать с двумя пистолетами в руках, глядя в белесую, моросящую дождем ночь.

Его жизненное пространство ограничивалось теперь воронкой от бомбы, с одной стороны которой возвышался остов сожженного танка, с другой лежал ствол спасшего его от смерти дерева. В голове как будто били тяжелые колокола, раскисшая от дождя земля, пропахшая окалиной и душным смрадом, казалась ему раскаленной, так нестерпимо жгло ноги.

В полузабытье он то принимался глубоко дышать, чтобы не потерять сознание, то отсчитывал частые удары пульса в висках. Каждую минуту могли появиться гитлеровцы.

* * *

В тот самый момент, когда Моргун приподнялся, чтобы еще раз посмотреть на нейтральную полосу, в траншею свалилось что-то мокрое, мохнатое, и у ног его, поджимая заднюю лапу, завертелся Казбек.

— Товарищ лейтенант! — пытаясь схватить Казбека за ошейник, закричал Моргун. — Собака пришла!

Трясущимися руками он вытащил белевшую в пряжке ошейника бумажку и передал лейтенанту.

«Взял «языка». Ориентир четыре. Все погибли. Ранен. Климок».

— Только самого ориентира четыре уже нет, — глянув на нейтралку, — сказал лейтенант. — Титаренко, собирайтесь! — крикнул он в темноту.

Моргун тоже выглянул из траншеи, но сколько ни искал глазами, не увидел торчавшего еще несколько минут назад расщепленного дерева. Фраза «ориентир четыре» теряла смысл. Климку, должно быть, совсем плохо, если он не учел этого.

Коротко и глухо взлаивая, Казбек схватил Моргуна зубами за полы плащ-палатки, потащил за собой.

— Товарищ лейтенант, разрешите пойти с собакой, — сказал Моргун.

Удерживая Казбека, он торопливо забинтовал ему раненую лапу. На спине и боках собаки тоже были следы крови, стоило притронуться к этим местам, Казбек начинал вырываться и визжать.

— Досталось и тебе на орехи… — проговорил Моргун и, отхватив ножом полосу от плащ-палатки, обмотал сверху повязку, чтобы замаскировать бинт.

Казбек вырвался и снова потащил его за собой. Положив телефонную трубку, лейтенант повернулся к Моргуну:

— «Второй» разрешил вам на нейтральную полосу. За вами пойдет санитар Титаренко с упряжкой собак. Задача — разыскать и вывезти Климка с задержанным «языком».

Моргун повторил задачу, только сейчас заметив, что лейтенант совсем молод, может быть, моложе его и сам нуждается в дружеском слове и поддержке.

— Меня Климок в прошлый раз из огня вытащил, — сказал он.

— Вот как? А сейчас ваша очередь, — ответил лейтенант.

Прихватив поясным ремнем сумку с индивидуальными пакетами и гранатами, Моргун нацепил переданную ему флягу, сунул в карман на груди пистолет и почувствовал себя снова разведчиком.

Точно так же, как это делал Климок, он привязал к ошейнику Казбека свой брючный ремень и, выждав минуту между двумя вспышками ракет, выбрался из траншеи вслед за рвущейся вперед собакой.

Казбек пополз, негромко взвизгивая, поджимая раненую лапу. Работая локтями и коленями, Моргун продвигался вперед, сосредоточив все внимание на оставленных саперами «маяках»: один неверный шаг — и взлетишь на воздух, неверное движение — и впутаешься в проволоку, по которой пущен ток.

Прижимаясь к земле, вытягивая морду так, что она касалась лап, полз впереди Казбек, временами оглядываясь на Моргуна, словно хотел его поторопить. Моргун спешил изо всех сил, понимая, что одна минута задержки — и будет поздно.

Вслед за ними полз санитар Титаренко, которого Моргун даже не успел рассмотреть, только и заметил, что он невысокого роста и довольно щуплый. За санитаром шла упряжка собак с лодочкой, в каких — зимой по снегу, летом по болотистым местам — возят станковые пулеметы, а в трудных условиях и раненых.

У крестовины проволочного заграждения, придержав Казбека, Моргун замер и прислушался.

С шипением поднялась ослепительно яркая ракета, и тут Моргун разглядел блестящий предмет, который еще из передовых окопов привлек его внимание. Это был всего-навсего пробитый осколками котелок, неизвестно кем брошенный на нейтралке.

Пробравшись под проволокой, Моргун пополз дальше. Он не знал, сколько метров или десятков метров осталось до того места, где раньше белел в темноте как надежный ориентир ствол дерева. Доверяться можно было только чутью собаки.

То казалось, что двигаются они совсем в другом направлении, то становилось жарко от мысли, что давным-давно пересекли немецкие окопы и сейчас ползут в тылу врага. Но Казбек, часто оглядываясь и взвизгивая, уверенно тянул вперед.

Красными черточками с цвиканием пронеслись перед самым лицом трассирующие пули. Послышался какой-то шум впереди, шорох земли, и в руках Моргуна ослаб поводок.