Сквозь толщу лет

«Есть две породы пчел. И те, и другие гораздо меньше, чем наши. Большие из них строят очень маленькие гнезда. Они не делают сотов, как наши, а особые пузырьки из воска наподобие орехов, соединенных друг с другом и полных меда. Чтоб достать его, достаточно открыть гнездо и проткнуть пузырьки палочкой: мед начинает течь… Остальные пчелы водятся в лесах, в дуплах деревьев и углублениях камней. Такие гнезда богаты и медом, и воском. Мед очень хорош, но когда пчелы сносят его слишком много, он водянист, и его полезно прокипятить на огне. После этого он становится вполне хорошим, хотя и тверд».

Когда европейские мореплаватели бросили якорь у берегов Центральной Америки, коренные обитатели западного континента получали мед главным образом от крохотных мелипон, которые живут в горизонтальных сотах, поддерживаемых восковыми колонками. Темная, в белых кольцах, покрытая золотым пушком, американская мелипона воспитывает личинок в сотах, а мед складывает в отдельно устраиваемые ячеи — кувшинчики из темного воска, обладающего целебными свойствами. Некоторые индейские племена поселяли мелипон в бутылочные тыквы.

Известный бразильский натуралист Г. Айеринг, тщательно изучивший в начале нашего века местные виды пчел, заметил, что, в отличие от европейского, мед их совсем без сахарозы, но с высоким процентом левулезы и декстрозы. А левулеза на вкус человека много слаще сахарозы. Кроме того, мед мелипон исключительно ароматен и у каждого вида обладает своим букетом.

«Сбор меда — наибольшее удовольствие, доступное сельским пеонам Аргентины, — пишет доктор С. Спегаццини. — Ради миски меда пеон всегда готов проработать на дереве хоть целый день, нередко с риском для жизни. Нельзя перечислить опасности, с какими связан поиск меда в горных лесах. Но стоит заметить на стволе потек воска или отверстие, напоминающее леток пчелиного гнезда, и пеон бежит искать топор, которым свалит дерево и расщепит ствол, добираясь до заманчивой жидкости».

…Но «чудесным продуктом» стал для людей не только мед: не менее удивителен воск — первая «пластмасса», созданная задолго до открытия полимеров.

Тот факт, что пчелы сами выделяют воск для строительства сотов, стал известен не так уж давно.

В трагедии Федора Сологуба «Дар мудрых пчел», воссоздающей картины античной Греции, одна из героинь — Нисса — говорит: «Золотые пчелы, вечные работницы, собирают сладкий мед и свежий воск». Это не описка и не оговорка: еще Аристотель объявил, будто пчелы собирают воск на цветах и сносят в ульи, и на протяжении двадцати веков все так и считали.

Гнезда пчел, восковые соты, свисают сверху, разделенные улочками. Ширина улочки в два раза больше средней высоты пчелы, так что они, не задевая друг друга, могут спиной к спине двигаться по двумя рядами висящим сотам.

Живыми гирляндами, связанными в цепочки, по которым словно ток пробегает, свисают пчелы с верхних брусков рамки параллельно плоскости будущих сотов.

Пчела, находящаяся в голове, в вершине каждой такой цепи, буквально впилась в потолочину, а третьей парой ножек держит первую пару ножек нижней, которая в свою очередь держит задними ножками следующую. И каждая в той же цепочке связана с соседками — справа и слева — с помощью средней пары ножек. Зобик каждой пчелы полон меда, взятого из запасов.

В лаборатории пчелиного тельца идут глубокие биохимические процессы: углеводы преобразуются в сложные эфиры, жирные кислоты и предельные углеводороды, мед превращается в пластмассу, которую выделяют «зеркальца» — восковые железы.

Пчела, начавшая выделять воск, взбирается по гирлянде вверх и здесь каждую отслоившуюся тончайшую чешуйку воска накалывает на волоски задних ножек, поднимает ко рту, разминает жвалами и прикрепляет на переднем крае строительства.

Израсходовав содержимое всех восьми зеркалец-карманов, пчела возвращается в гирлянду, уступая место новой, которая продолжает дело там, где остановилась предыдущая.

Пористая масса постепенно утончается и шлифуется, растет вширь и вниз, медленно застывая трехмерным восковым кружевом.

Десятки строительных групп могут действовать разрозненно в рамочном улье и в конце концов заполняют пространство, превращают его в геометрически строгий город из воска.