Сквозь толщу лет

Однако любительское бортничество только одна форма охоты на пчел. Теперь уже в шести частях света (Австралия давно стала тоже пчеловодной страной, пчелы сюда завезены из Европы) за несколько недель до наступления поры роения в лесах, на зданиях, на подходящих участках вывешиваются или расставляются приманки для пчелиных семей. Приглашение поселиться может быть справным ульем и просто коробом, сапеткой из спрессованных кукурузных стеблей, плетенным из витой соломы конусом, посудиной из обожженной глины с дыркой-летком. В жарких странах вывешиваются в качестве ловушек цилиндрические обрезки труб, заткнутые с одного конца пробкой из листьев банана, и с летком на другом конце, коробы из коры, снятой с деревьев. Полезно поместить в приманку кусок воскового сота, совсем хорошо, если с медом в ячейках.

После того, как рой поселится в приманке, охотник является с пустым ульем и пересаживает в него новоселов. Затем доставляет его на пасеку. Майские рои ценятся особенно высоко, поздние — не слишком: с ними много хлопот. Есть шутка: всякому рою цена — полкоровы; только раннему задняя половина, которую доить можно, а позднему передняя, ее только кормить приходится. Впрочем, опытный пчеловод и поздним роем не побрезгует: найдет способ подселить и запустить в дело…

3. НЕ ТОЛЬКО МЕД И ВОСК

Обитатели Олимпа, боги Древней Греции питались не слишком разнообразно. В их ежедневное меню входило всего два блюда — амброзия и нектар.

Может, боги удовлетворялись двумя видами пищи потому, что и пчелы обходятся двумя — пергой и нектаром? На такой вопрос нет ответа даже в диссертации филолога Ле Франка, посвященной исследованию понятий «нектар» и «амброзия». Амброзия подавалась к столу богов как еда, а нектар служил напитком. Между тем внимательное чтение Гомера, Овидия, Виргилия и других древних убеждает, что амброзия могла быть одинаково и твердой, и жидкой, в виде помадки, теста, пата, душистого ликера. Амброзия в девять раз слаще меда, писали поэты, она омолаживает стариков, сохраняет молодость юным, делает жизнь безупречно счастливой, даже дарит бессмертие… И надо же, чтоб в наше время амброзией — по имени впервые описавшего это растение ботаника Амброзия — назвали однодомное многолетнее растение, чьи богатые крахмалом корневища содержат примесь ядовитого вещества, а цветы вызывают приступы астмы!

В отличие от амброзии, нектар знаком большинству людей. Дети на разных континентах за неимением лучшего лакомства или в дополнение к нему выжимают языком сладковатый сок из венчиков донника-буркуна, белого клевера, акации, высасывают через соломинки содержимое щедрых нектароносов банана и немалого числа других растений.

Согласно мифу, первоучителем пчеловодов был царь Аркадии Аристей, сын Аполлона и Цирены. В результате стечения обстоятельств он погубил пчел, и только совет богов помог ему вновь вывести этих насекомых и научить людей обращаться с ними. Новые пчелы Аристея вылетели из разложившихся трупов убитых им быков…

Виргилий в «Георгиках» по этому поводу дает подробную инструкцию, которую мы переводим прозой: «Начинают с выбора открытой площадки, которую окружают деревянными стенами и покрывают кровлей. В стенах прорезают четыре окна, чтобы свет со всех сторон проникал в помещение. Затем сюда приводят молодого бычка, чьи рога начали изгибаться надо лбом. Бычок, конечно, сопротивляется, но ему затыкают ноздри, лишая дыхания, и добивают ударами, не повреждая, однако, шкуры. Труп оставляют закрытым на ложе из свежего тимьяна и чабреца. Через недолгое время плоть, прогретая до костей, разлагается, и тогда, удивительное дело, в ней появляются сначала безногие существа, потом они превращаются в крылатых, которые с сильным жужжанием взвиваются в воздух, многочисленные, как капли летнего дождя».

В знаменитых «Метаморфозах», пересказывая на рубеже нашей эры народные верования, Овидий писал: «Все малые твари суть порождение трупов гниющих. Из дохлых быков, чьи туши землею укрыты, пчелы выводятся, те, что в цветах с прилежностью корм себе впрок добывают…»

Аристотель, автор «Истории животных», был единственным, кто не поверил легенде, в разных вариациях повторявшейся на протяжении почти полутора тысяч лет. А она, пережив все открытия науки, оставила отпечаток на облике самих пасек в Старом Свете, даже в России.

В «Больших неприятностях» А. Н. Толстого можно найти следующие строки: «…на косогоре стояла пасека о пятьдесят пеньков, обнесенных плетнем; на кольях его торчали белые конские черепа, охраняя пчел от сглаза, росы и пауков. Известно, что один мудрый человек вытащил из речного омута конскую тушу; вспорол, и оттуда вылетели и с тех пор повелись на земле пчелы; и поэтому вокруг пасеки всегда должны висеть конские черепа».

Славянизированный вариант мифа об Аристее объявляет его «мудрым человеком», от которого повелись на земле пчелы, приносящие мед.

И вот после стольких славословий меду мы снова спрашиваем: что же он такое?