Сколько зим…

Как мне надоело торчать в этой дыре. И отец… Чем он занимается? За два месяца я видела его всего один раз. И зачем он здесь? Где же обещанный Париж и вилла в Плезансе? «Обожди, дочка, скоро Кубань будет свободной». Говорит, а по голосу чувствуется, что и сам не верит. «Я собой не распоряжаюсь!» Кто же им распоряжается? Борец за идею. Не хочет ли он объявить себя императором Кубани? Интересно, как чувствуют себя дочери императоров? Им все можно или не все?

А ставни я попробую открыть».

Анастасия опускает ноги на ворсистую шкуру. Ощупью находит чувяки. Крадучись добирается до окна.

Засов - толстое, -обтесанное полено - Поддается С с трудом. Девушка напрягает силы… Есть! Прислонила засов к стене. Распахнула створки ставней. Повернула задвижку. Форточка откинулась вправо. Вот он, свежий воздух. Как легко дышится! И приятно, точно в жаркий день утоляешь жажду.

Аполлон! Он смотрел на меня, словно я редкий минерал. «Вы не похожи на здешних девушек». А на Клеопатру я похожа?

Чужие шаги врываются в тихое бормотание ветра. Кто-то идет к дому. Шум… И выстрелы. Один, второй, третий… Злобная ругань…

Чья-то фигура метнулась мимо окна, исчезла в кустах за забором. Потом другой человек кричал;

- Стой!

И палил из пистолета…

В доме Воронина произвели обыск. Ничего подозрительного не нашли. Но главный - в серой каракулевой папахе, в длиннющей кавалерийской шинели, как положено, с раструбами на рукавах, в пахнущих сапожным кремом сапогах с блестящими шпорами, которые время от времени позвякивали, с пистолетом в руке и шашкой на боку - говорил Воронину:

- Как же ты недоглядел? На каком таком основании беляков пригрел?

- Геологами они назвались. Справки показывали, - оправдывался Воронин.

- Справки… Бандиты они, а не геологи. Шайку сюда создавать приехали. Забрать тебя, дед, нужно.

- Что же я? Я документам Советской власти верю. Бумага печатями пропечатана. - Воронин говорил неторопливо. И в голосе не чувствовалось волнения. Вот только глаза недобро горели, как у зверя.

Главный удобно сел на стул. Свернул папироску. Прикурил от лампы. Сказал:

- Фамилия ваша Воронин?

- Она самая.

- Поскольку одному из бандитов удалось скрыться, - продолжал главный, - и он представляет опасность для населения, точно голодный волк, вы, товарищ Воронин, должны нам помочь.

Егерь понимающе кивнул.

- Что вы знаете о сбежавшем бандите?

- Зовут его Аполлоном. Роста высокого. Волосы светлые. Молодой. Лет тридцать будет… Веселый. Всегда песенки напевал… Происхождения высокого. Про отца сказывал, что тот к самому князю Кириллу близок был… Больше ничего не знаю.

- Бдительности у тебя, отец, нет… Не пролетарской закалки ты человек… Да ладно… Из этих мест бандит далеко не уйдет…

- Из этих мест можно уйти в самую Турцию, - скептически возразил Воронин.

- Если знать дорогу, - многозначительно заметил главный. - Так вот, Воронин, коли бандитский Аполлон появится в ваших местах, постарайтесь задержать его силой или хитростью. И сообщите к нам в кавалерийский отряд или в отделение милиции.

Через четверть часа кавалеристы покинули хутор Воронина. Шестеро с карабинами. И между ними профессор и Меружан - руки связаны за спиной.

Луна по-прежнему купается в облаках. Только облака стали больше и плотнее.

Где-то воют шакалы…

Прибывает ветер. Кажется, днем опять польет дождь.

Кавалеристы останавливаются подле граба. Приветливо ржут лошади. Главный поворачивается и смотрит на белый, словно бумажный, дом Воронина. Потом решительно достает нож… и разрезает веревки, стягивающие руки профессора и Меружана.

- Мы вас не сильно помяли, товарищи?

«Профессор» шевелит затекшими кистями рук.

Меружан говорит:

- И холостым выстрелом можно запалить волосы, если стрелять прямо в чуб.

- Это Боря Кнут перестарался, - говорит главный.

Кавалеристы негромко смеются.

- По коням!

Осторожно ступают кони. Постукивают о камни копытами.

Восемь всадников скрываются в ночи…

8

Пуговиц двадцать штук. Маленьких, перламутровых, сидящих одна возле другой. Они удлиняют платье Варвары, и без того длинной и тонкой женщины. И платье зеленое, и глаза зеленые. И волосы, густые, спадающие на плечи, тоже какого-то зеленоватого отлива. Но в этом не следует винить Варвару. Она хотела сделать локоны золотистыми. Но заграничные химикаты даже в их парикмахерской, лучшей в городе, где все вывески и объявления пишутся на двух языках, русском и английском, даже в их парикмахерской эти химикаты давали иногда самые неожиданные результаты.

Варвара меняет иголку. Опускает мембрану на черный диск пластинки. Игриво улыбается гостям. Левка пыжится. Распрямляет грудь. Приглашает Варвару. Она кладет руку на его плечо. Чуть наклоняет голову. Волосы дождем сыплются на Левкину щеку, попадают на губы. Левка доволен, как кот, вылакавший сметану.

Граф Бокалов в небрежной позе развалился на диване.

Варвара на семь лет старше Левки. И вдруг любовь…

Бокалов немножко выпил. Коньячку. Граф либо совсем не пьет, либо пьет очень мало. Левка и Варвара накурились американских сигарет. В комнате плавают круги белого сладковатого дыма.