Сколько стоит любовь

— То есть, вот так? — спросил он небрежно.

— Студию я восстановлю сама, как вернусь из Старгорода. Поэтому верни мне дубликаты ключей, — с виду я казалась сильной и несгибаемой, а внутри разваливалась на части, рассыпалась в песок.

— Я их не брал, — я взглянула на комод, где всегда лежали ключи от машины, запасные от дома и студии. И новая волна осознания, куда подевались ключи, буквально вышибло из меня весь воздух. Действительно, уехать домой и чем скорее, тем лучше — самая здравомыслящая идея. Там я приду в себя, а дома, как известно, и стены помогают.

— Влад, я… — он взглядом прервал меня и тут же произнес:

— Ты совершаешь ошибку, отталкивая меня сейчас. Я не буду настаивать на этих отношениях и бегать за тобой. Ты взрослый человек и, думаю, понимаешь, что делаешь, — сказал он, а мне снова сделалось больно. — Не вижу смысла стучать в закрытые двери, — конечно, я все понимала, но что делать с сердцем, что делать с чувствами, которых я не испытывала к Владу? Испытывала, но тех оказалось недостаточно, чтобы устоять перед Ульяновым. Разве я смогла бы после всего, что было между нами этим вечером с Александром, продолжать делать вид, что ничего не случилось?

— Прости… — на моих глазах заблестели слезы.

Но лучше сейчас поставить эту точку, чем впоследствии наворотить больших ошибок.

— Хорошо. Я позвоню тебе на днях. Узнаю, как ты добралась до дома, — повернулся, даже не предпринимая попытки ко мне прикоснуться и что-то сказать, и вышел. Я понимала, что причинила ему сейчас боль, и испытывала те же чувства. Но так было правильно. И во всем, что происходило сейчас в моей жизни, виновата только я.

Наутро я поднялась с постели с тяжелой головой и заплаканными глазами, собрала наспех вещи в дорожную сумку, позавтракала, не чувствуя вкуса пищи, и вышла из квартиры. Конечно, я совершала ошибку, уезжая сейчас из города. Я не привыкла пасовать перед трудностями, но, оставшись в Москве, обязательно наворочу каких-то глупостей. Хотя куда уж больше… Единственное, что я сделала правильно — это набралась смелости и поговорила вчера с Владом. Потому что не представляла, как буду смотреть в мужские лицо, а думать о совершенно другом человеке…

В Старгород я решила отправиться на автобусе. Во-первых, моей машины все еще не было под окнами моей квартиры, а во-вторых, даже будь она там, в таком рассеянном состоянии я бы не отважилась сесть за руль и поехать на дальнее расстояние. До дома, мне казалось, я добиралась целую вечность. За всеми этими мыслями и прокручиванием в голове по сотому кругу всех событий последней недели, я не заметила, как пролетело время. Маму и Лизу я давно не видела, соскучилась по ним и мечтала побыть с семьей. По стечению обстоятельств на улице стоял май, а на нашем дворе наверняка во всю цвели абрикосы. Я хотела прийти немного в себя от всего и побыть одна. Александр скоро уедет из России, и все в моей жизни будет, как прежде. Только уже без Влада. Не смогу построить отношения и будущее с человеком, которого уже однажды предала. Да ещё и таким постыдным образом.

Автобус сделал остановку на заправке, я вышла на улицу, вдыхая утренний воздух. На горизонте виднелся рассвет, и я залюбовалась им, впервые с того вечера чувствуя легкость в груди. Перед отъездом я заехала к Регине и забрала свои картины, что удалось спасти. Их было совсем немного, они уместились в небольшой чемодан, что я прихватила из квартиры. Заехала в магазин и купила новые принадлежности для рисования, решила, буду уходить к реке и там заниматься любимым делом и восстановлением картин. Благо везде, где был интернет, я могла работать. Главное, чтобы запал и желание не иссякали. А с остальным справлюсь по мере выполнения задач. И не такие трудности переживала.

Остаток дороги я думала об Ульянове. Если бы у нас с ним были отношения, то их можно было описать несколькими словами «Так близко и, тем не менее, далеко». Ведь я ровным счетом ничего о нем не знала, а догадки и предположения, что в ту ночь у него что-то случилось, я додумала сама. Вспомнила наш разговор на его квартире, и реакцию мужчины на свой вопрос о его семье. Он промолчал и ушёл от ответа, потому что рана была глубокая? А те сплетни девушек, сотрудниц Регины, оказались правдой?

Подъезжая к Ростову, я включила телефон, и на тот просыпался шквал сообщений о пропущенных звонках. Я выключила его в тот вечер после того, как сбежала от Александра. А сейчас смотрела на списки звонивших, в которых значилось и имя Ульянова, и на сердце ещё больше кошки заскребли. Набрала номер матери и сообщила ей, что через несколько часов уже буду дома. И только завершив вызов, вспомнила, что еду к сестре с пустыми руками. Совсем я умом тронулась с появлением Ульянова, и ни о чем думать, кроме как о нем, больше не могла. И до сих пор дрожала от одного лишь воспоминания о его настойчивых руках и откровенных ласках, о всех безумствах, что совершила в тот вечер…