Сколько стоит любовь

Пристально посмотрела Александру в лицо. Он выглядел спокойным и уверенным. Обвил мою талию руками. Все случилось очень быстро: мгновение назад я была еще намерена сбежать из клуба — и вот теперь стояла на месте… чувствуя трепет во всем теле, прижимаясь к мощному телу Ульянова. Остатки здравого смысла улетучились из головы под требовательным давлением губ мужчины. Он впился в мой рот поцелуем и целовал меня так страстно, что у меня подкашивались ноги. Я схватилась за его плечи и отвечала ему. Снова отвечала… И мечтала, чтобы это мгновения не кончались. Отчетливо помнила все свои ощущения от проведённой с ним ночи и сейчас, как тяжелобольной человек, испытывавший муки и ломку, получала малые крохи наркоза. Он вжимал меня в свое тело, и я животом ощущала выпиравший бугор между его ног. Как и в тот раз, как во все разы, когда он прикасался ко мне, тело отзывалось с умопомрачительной нежностью. Столько времени прошло с той ночи, и у меня теперь есть молодой человек, а я прижималась к нему сейчас, отвечала со всей страстностью на его поцелуи и ни о чем не могла думать, кроме как о том, чтобы он не останавливался.

— Это все неправильно. Это ошибка… — его рот спустился к моей шее и замер на том месте, где на горле бешено бился пульс. Хотя сердце неистово колотилось, а груди налились, я простонала: — Нет. Я вызову такси и поеду домой… Отпусти!

Ульянов посмотрел мне в глаза, и эта переглядка продолжалась с минуту, а потом он схватил меня за руку и повёл на выход. Застигнутая врасплох, я позволила ему себя вести и перебирала ногами, едва успевая за ним. Мы вышли на улицу и направились на парковку. Он подвел меня к большой чёрной машине, очень похожей на ту, на какой он когда-то приезжал к нам в город. Чувство дежа вю, не иначе…

— Я никуда с тобой не поеду, я… — вырвала свою ладонь из его широкой руки, прислушиваясь к остаткам разума, который вопил и приказывал бежать от него со всех ног.

— Я просто отвезу тебя домой. Вместо такси. Или ты боишься? А может быть, передумала и решила остаться? — я не могла пошевелить ни одной конечностью. Взгляд его глаз словно заколдовал меня.

Ульянов открыл дверцу машины и выжидающе не меня посмотрел. Я понимала отчетливо одно: я не в состоянии держать свои чувства, эту сильную тягу к мужчине под контролем. И вкупе с его напористостью сейчас могли случиться непоправимые вещи.

— Нет, я не передумала и… я не боюсь тебя… — забралась внутрь, понимая, что этим решением делаю сейчас выбор не в сторону положительного и надежного Влада.

— Тогда почему ты дрожишь? — спросил он.

— Я… На улице прохладно…

— Ты можешь лгать и отрицать, что равнодушна ко мне, но твое тело не лжет, — сказал он, захлопнул дверцу, обошел машину и забрался на водительское место.

Я ощутила себя глупеньким зверьком, который просунул голову по собственной воле в капкан, и через секунду тот захлопнется на шее. Александр не торопился заводить двигатель машины, слегка повернув голову в мою сторону, рассматривал меня.

— Почему мы не трогаемся с места? — спросила я дрожащим голосом, осматривая парковку и не примечая ни одной живой души.

— Потому что я пытаюсь тебя понять. Я наблюдал за тобой весь вечер, и ты отчаянно пыталась делать вид, что счастлива. Но это не так.

И это действительно было не так. Сначала меня съедало чувство вины за тот поцелуй с Ульяновым, а потом, когда я увидела его в обществе спутницы, мне показалось, что перед глазами замелькали черные вспышки ревности от представляемых картинок, как он и она… И в довершение ко всему я вконец запуталась в калейдоскопе всех чувств. И лишь отчетливо понимала одно: меня влекло к этому мужчине вопреки всем доводам здравого рассудка. Влекло так сильно, что я наступала на горло собственным принципам, соглашаясь на эту поездку.

— Я не знаю, что тебе ответить. Твое появление и напористость меня пугают. Но я тебя не боюсь…

— А напрасно.

Александр приблизился ко мне и поцеловал. Я ненавидела себя в эту минуту, за то, что не могла ему сопротивляться, за то, что хотела чувствовать его прикосновения. За то, что безумно хотела его. Хотела почувствовать его силу внутри себя. И если так поступить, позволить этим эмоциям и желаниям выйти наружу, меня отпустит, и я больше не захочу его видеть? Неужели мои моральные принципы упали так низко, что я могла бы допустить между нами новый секс? Падать ниже и так больше некуда. И… если уж и лететь в пропасть, то до самого конца, чтобы разбиться и распрощаться вконец со всеми иллюзиями. На свой счет и на счет наших одноразовых отношений.

Я уловила его запах, и это стало равносильно толчку в эту самую бездну, над которой я балансировала, но все еще пыталась хвататься за острые выступы, чтобы не упасть. Всё было между нами, как и в ту ночь: его загадочность, уверенность, немногословность и тяжёлая напряжённая атмосфера, будто между нами пробегали электрические разряды.