Сколько стоит любовь

Поцелуи Ульянова действовали на меня губительно, желание почувствовать его ласки было настолько велико, что сейчас я была готова сама ему заплатить, лишь бы он не останавливался. Саша усадил меня на свои бедра и крепко стиснул руками талию, вжимая в свои бедра. Я ощутила его эрекцию, и из глаз посыпались искры. Пожар внизу живота разрастался с каждой секундой, отхватывая и другие участки тела. Он опустился руками к моим бедрам и приподнял край моего платья. Провел ладонями по обнажённой коже бедер.

Откинув голову немного назад, я сильнее вжалась своим центром в его твёрдый член. Терлась и ерзала на нем, мечтая получить разрядку, мечтая снова ощутить его внутри. Только если это случится… это как получить контрольный выстрел в сердце. Его рука забралась в декольте моего платья и ласкала груди, а большой палец, словно невзначай, касался сосков.

— Посмотри, как твое тело мне отвечает, — медленная чувственная улыбка появилась на его губах, когда розовые вершины затвердели под его пальцами.

Вспышка острого наслаждения пронзила меня, и я оказалась беспомощной перед таким мощным чувственным натиском. Он спустился рукой вниз и погладил меня сквозь тонкую материю трусиков. Отстранил их в сторону и проник пальцем внутрь, а я сильнее схватилась за его плечи и не смогла сдержать стона.

Господи, да! Сколько раз я мечтала о его прикосновениях, о его близости, вспоминала его запах… Всё происходящее походило чем-то на сон. Сейчас я открою глаза и все рассеется, как утренний туман. Я широко распахнула глаза и поглядела ему в лицо. Нет, все по-настоящему. Саша не спускал с меня пристального взгляда, двигал пальцем внутри меня и наблюдал за моими эмоциями, словно и вправду мог их считывать. А затем я почувствовала, как он расстегнул ширинку, доли секунды, и он ворвался в меня одним глубоким толчком. Я отчетливо услышала этот контрольный выстрел в голову и ощутила боль прямо в сердце. Моя сладкая пытка продолжилась, когда он задвигал бедрами, задавая темп и глубину толчкам. Насаживал меня на себя, и первые несколько секунд с непривычки причиняли мне боль. Но мне хотелось большего. Мне хотелось глубже. Я обняла его, сама прижалась губами к его рту и целовала. Наши языки сплетались в диком, безумном танце страсти, и в эту минуту мне было плевать совершено на все. Я хотела, чтобы эти мгновения близости не кончались, хотя я по-прежнему считала все происходящее между нами неправильным.

Глухо пробормотав что-то, его рука вновь стала ласкать мою грудь, а потом губы, оторвавшись ото рта, медленно заскользили по шее и взяли в плен затвердевший сосок. Языком и зубами он ласкал и покусывал его. Кровь в венах пульсировала толчками, волны острого наслаждения прокатывались по всему телу, и я не в силах больше молчать, застонала от удовольствия.

— Ты все такая же узкая и тесная, я больше не могу сдерживаться, — услышала его хриплый шепот.

— Ты мой единственный мужчина… — словно в бреду отозвалась я и не могла точно знать, услышал ли он это признание или нет.

Я и так чувствовала, что он уже едва сдерживался: закрыл глаза и его руки с такой силой стиснули мою талию в тот самый момент, когда яркие вспышки наслаждения прострелили низ моего живота и острыми иголками направились вверх по позвоночнику. Я дрожала всем телом, понимая, что каждая секунда пережитого стоила всех последующих минут позора и стыда. Он вышел из меня и пододвинул ближе к своему животу, кончая не в меня. Из нас двоих Саша обладал куда большим здравомыслием, нежели я. Опустившись на его грудь, я унимала сбившиеся дыхание, понимая, какую глупость только что-то совершила. Но ни грамма в той не раскаивалась. Лишь отчетливо понимала, что не смогу больше вернуться сегодня в клуб, посмотреть Владу в глаза. Не смогу даже думать о нем в этот вечер. Ни о ком не смогу больше думать, кроме как об Ульянове… Помешательство, ей-Богу… Безумие!

Но все это неправильно, так не должно быть!

Я высвободилась из его объятий, поправила свой внешний вид. Губы саднило от его поцелуев, а внизу живота по-прежнему ощущалось напряжение. Мельком взглянула в его сторону, его грудь глубоко и часто опускалась, он смотрел на меня из-под опущенных ресниц.

— Поехали прокатимся? — предложил он.

Я не могла принять от себя такого поступка. Я поддалась эмоциям и сильным чувствам. Но секс с мужчиной действительно был желанным. Однако в отличие от меня и моих чувств для Ульянова это стало лишь новым подтверждением моего низкого морального облика? Но тем лучше для нас обоих.

— В прошлый раз ты заплатил мне больше, чем я просила, а я не люблю быть должноицей. Открой замки, — большое и сильное тело Александра содрогнулось.

Самое лучшая защита — это нападение. Но защищалась я сейчас не от него, а от себя, потому что понимала, какую непростительную ошибку совершила. А еще имела совесть в чем-то упрекать Регину, когда сама была ничуть ни лучше… Если даже не хуже.

— Вернёшься к нему в клуб? — едва шевеля губами, произнес он. — Я не выпущу тебя, пока мы не поговорим.