Читаем Скифы полностью

– Договорились, – ответил ее бесконечно милый голос. – Через тридцать минут я буду. Учти, я не опаздываю.

– Ты золото, – пробормотал он. – Ангел, а не женщина! Еще и не опаздываешь…

<p>Глава 19</p>

Из дома вылетел, как будто его выдрало вакуумным взрывом. На улице выскочил на середину дороги, остановил первого же частника, все сейчас шабашат, велел гнать в Центр, прямо в Центр. Не куда-нибудь, а к памятнику великому поэту. Если надо, то нарушая эти гребаные правила, он заплатит.

Хозяин машины посматривал на него испытующе, стараясь понять, имеет ли дело с провинциалом, что вырвался наконец-то в Москву, теперь у него командировочное настроение, ему сейчас бабы, рестораны, казино…

– Надолго в Москву? – поинтересовался он.

– Что? – очнулся Крылов. – В Москву?.. Нет, я москвич. Ты не обращай внимания, это я так… сделка века намечается.

– А-а-а, – протянул водитель разочарованно, Крылов понял, что выпал из сферы повышенного внимания подшабашника. С самого крутого бизнесмена не сдерешь так, как с самого мелкого командированного из глубинки. Те все еще по старинке сорят деньгами, а у бизнесменов вошло в моду демонстративно беречь копейку. – Тады да… Щас приедем, в это время пробок нет. Или почти нет…

И все же, на скорости подъезжая к памятнику, он видел стройную фигуру Яны. Она подошла к мороженщику, чем-то интересовалась, парень картинно выпячивал грудь и все старался заглянуть ей за глубокий вырез. Мимо прошла совершенно обнаженная девчушка, на груди и ягодицах татуировка, он не обратил на нее внимания, а Яну жадно раздевал взглядом.

Крылов заскрипел зубами, бросил:

– Останови!

– Здесь нельзя. Сейчас развернусь…

– Тут разворот только возле Центрального телеграфа!

– Да, но…

– Держи!

Крылов бросил ему деньги, водила послушно начал сдвигаться к бровке. Крылов открыл дверцу, когда машина притормозила, выскочил на ходу и бросился в сторону памятника.

Яна развернулась в его сторону с неспешностью королевской яхты. Глаза ее смеялись, пальцы деловито снимали обертку с эскимо на палочке. Провинциалы всегда жадно лопают московское мороженое, Крылов знал.

– Извини, – выдохнул он, – чуть опоздал…

– Да нет, – ответила она беспечно, – это я вышла раньше. Люблю Москву!

Ее полные, очень красные без всякой помады губы вытянулись в трубочку, шоколадный верх мороженого исчез, обнажился молочно-белый столбик. Она бесстыдно посасывала, слизывала с краев, глаза ее смеялись.

Он сказал с замешательством:

– Извини, но я просто… когда позвонил, я даже не понял… Что-то случилось? Ты так ответила… что я подумал…

Она спросила лениво:

– Что ты подумал?

– Что ты заболела, – выпалил он. – Горло у тебя хрипело…

Она удивилась:

– Как я могла говорить с членом во рту? Он как раз тыкался мне в гланды… Или в голосовые связки, не знаю. Собирался кончать, зачем мешать?..

Глаза ее были чистые, невинные. Теперь шоколадные стенки исчезли, белый столбик входил в ее рот целиком, Яна слизывала со всех сторон быстро тающие сливки, эскимо худело с каждым погружением в красный горячий рот, такой влажный и такой, такой… такой!

Сердце колотилось неистово. Крылов чувствовал, как пальцы сжимаются в кулаки, он, философ, чувствует в себе пробуждение зверя. Поспешно стиснул в груди дыхание, в барокамере легких опасно быстро растет давление. В обычной жизни он чувствовал некоторое облегчение, довольно подленькое, как признавался себе втихушку, если женщина кому-то да принадлежит. Ну там жена сослуживца или вообще чья-то чужая жена, чужая любовница, а он просто урывает себе от чужой законной собственности. Это и придавало ореол казановы-робингуда, и не надо было брать на себя какие-то, хоть малейшие обязанности. И его нисколько не задевало, что этой женщиной кто-то пользуется еще, помимо него. Наоборот, это он пользовался чужим, запретным. Это всегда возбуждало, пьянило голову, придавало романтичный оттенок. Но… с Яной этого привычного чувства почему-то не возникло.

Он с великим трудом выпустил сквозь стиснутые зубы струю воздуха, стараясь сделать это медленно, чтобы не взорваться. И чтобы не сжечь горячим дыханием этот мир, не испугать Яну струей огня.

– Поедем отсюда? – предложил он.

– Поедем, – согласилась она с готовностью.

– Куда?

Она рассмеялась, губы от частого соприкосновения с холодным столбиком эскимо, а затем с горячим воздухом раскраснелись еще больше, набухли, как созревшие бутоны роз.

– Я плохо знаю город, – призналась она. – Потихоньку осваиваю, но все-таки…

Он задержал дыхание – другой бы давно уже предложил насчет коитуса, а здесь язык как прилип к гортани, и даже то, что проделывает с нею Алексей, не позволяет снять с нее ореол святости с великим трудом выдавил:

– Тогда ты еще не видела… что такое Интернет? Во всей его мощи? Хочешь, покажу?

Ее глаза засияли, она воскликнула по-детски:

– Конечно!.. Я столько о нем слышала!

– У Алексея нет?

– Нет, – ответила она просто. – У него все очень… бедновато. Но зато он живет в самом Центре.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное оружие
Абсолютное оружие

 Те, кто помнит прежние времена, знают, что самой редкой книжкой в знаменитой «мировской» серии «Зарубежная фантастика» был сборник Роберта Шекли «Паломничество на Землю». За книгой охотились, платили спекулянтам немыслимые деньги, гордились обладанием ею, а неудачники, которых сборник обошел стороной, завидовали счастливцам. Одни считают, что дело в небольшом тираже, другие — что книга была изъята по цензурным причинам, но, думается, правда не в этом. Откройте издание 1966 года наугад на любой странице, и вас затянет водоворот фантазии, где весело, где ни тени скуки, где мудрость не рядится в строгую судейскую мантию, а хитрость, глупость и прочие житейские сорняки всегда остаются с носом. В этом весь Шекли — мудрый, светлый, веселый мастер, который и рассмешит, и подскажет самый простой ответ на любой из самых трудных вопросов, которые задает нам жизнь.

Александр Алексеевич Зиборов , Гарри Гаррисон , Илья Деревянко , Юрий Валерьевич Ершов , Юрий Ершов

Фантастика / Боевик / Детективы / Самиздат, сетевая литература / Социально-психологическая фантастика