Скелеты в шкафу никогда не врут

– Что же ты тогда делаешь здесь и сейчас, демон?

– Наша встреча сегодня – случайность. Хотя мне приятно видеть тебя на пороге этого жилища. Твой страх – лучшая награда для меня. А глупые никчемные воззвания к всевышним, которые ты там непрерывно бормочешь, стоят любого ожидания.

– Что ты сделал со Гедрюсом, демон? – надеясь узнать что-то полезное, спросил Рентан.

– Отдал должное ему и его пастве. Столько лет они, не гнушаясь никакого зла, взывали ко мне. И вот я ответил, как тебе?

– Впечатляет, – буркнул лекарь.

– Приятно слышать это от такого человека как ты. Впечатлить тебя подобными вещами – это, я считаю, успех. Не каждый смертный может похвастаться тем, что превзошел меня в моём же ремесле. Но ты, хм, ты определённо сумел. Обычно, знаешь ли, боги за это карают. Страшно карают. Но я не обычный бог. Уходи.

Дверь, к которой спиной прижался Рентан, резко распахнулась, из-за чего он едва не повалился кубарем. Устоять удалось лишь потому, что лекарь схватился за скользкий от гнили дверной косяк. Его хватку было сложно назвать крепкой, однако даже так на древесине остался заметный отпечаток ладони.

В этот момент нервы Рентана, до поры удерживаемые в узде холодным разумом, дрогнули и вырвались на волю. Не владея собой, он отскочил от хаты и что было мочи побежал прочь, не разбирая дороги. Погони не было – вслед ему летел исключительно довольный хохот демона.

Где-то метрах в ста он встретил местных: Алждиса в сопровождении бледного как мел паренька.

– Что такое, мастер? Вы были внутри?

Тем краем сознания, который не был охвачен паникой, Рентан понял, что когда местные были у Гедрюса, то ничего особого не видели. Иначе бы не задавали таких вопросов. А значит всё это представление устроили специально по случаю его визита.

– Был, – стараясь принять спокойный вид и отдышаться, отметил лекарь, а затем, не сдержавшись, крикнул: – сожгите хату, да побыстрее!

– Но Гедрюс…

– Мёртв он. Сгинул, как и тот олень – в проклятии!

– Как же… как же так? – не поверил староста. – Мы же, мы же…

– Вы взывали к Отвергнутому – вот он и пришёл. Можете гордиться собой! – гневно прокричал лекарь и повторил громче прежнего: – Сожгите хату! И двор рядом! Потом бегите, да куда подальше.

– Из-за проклятья? – мрачно осведомился Алждис.

– Не о нём вам волноваться следует. Не только о нём, во всяком случае. Во Власве скоро узнают, что тут творится. Мне надо говорить, что будет дальше?

– Не надо, – староста мрачно отшатнулся и только благодаря этому вспомнил про паренька рядом. – Ну а с ним что? Он тоже…

– Не думаю, – вглядевшись в несчастного, ответил Рентан и, подумав, на всякий случай припугнул: – не вздумайте причинять ему вред. Хватит с вас зла.

– П-понял, мастер, – покорно кивнул Алждис и вдруг упал на колени, схватив Рентана за подол одежды. – Не могли бы вы… мы всей деревней скинемся, и место это…

Говорил Алждис отрывисто, словно задыхался, но лекарь понял, о чём он. Понял и демонстративно сделал шаг назад.

– Мог бы, но не стану. Ни за какие деньги! Хотите понять, почему? Зайдите в хату – посмотрите, что натворили. Я видел, чем вы тут занимались. Видел и не донёс. Ни разу! Хотя мог бы! А теперь донесу. Хватит игр с силами зла.

К этому времени вокруг, но не слишком близко, уже собрались все местные. От этих слов они стали возмущённо роптать, словно оскорбились, но Рентан не стал слушать их, спорить и тем более просить платы за потраченное время. Просто развернулся, демонстративно отряхнул и поправил одежду, после чего побрёл прочь.

Он мог бы посоветовать, например, перед тем как сжечь хату знахаря, обвести его кругом из мела и соли. Или молиться Двенадцати в процессе. Но не стал этого делать. То были ритуалы, цель которых – успокоить людей их проводящих, а лекарю не хотелось, чтобы эти конкретные люди были спокойны.

***

Римпана вид вернувшегося Рентана встревожил, но на какие-либо вопросы лекарь отвечать отказался наотрез, а затем и вовсе задумался о чём-то так глубоко, что очнулся, лишь когда бричка въехала в город.

Здесь они и расстались. Рентан вышел возле здания лечебницы, где работал, и, не прощаясь, ушёл. Римпан же, подумав немного, прикинул, сколько осталось времени до захода солнца, а также поглядел ещё раз на своих коней, повёл бричку в конюшню, поняв, что с него на сегодня хватит. К тому же надо было осмотреть ось – та последнюю треть пути стала поскрипывать, а это всегда было не к добру.

– Доездился по дебрям, – предчувствуя недоброе и сплёвывая, буркнул возница.

Его худшие подозрения быстро подтвердились: ось требовала замены. Чудо, что она вообще ещё держалась.

Вылезая из-под брички и ругая на чём свет стоял неудачный день, Римпан вдруг заметил у себя на левой ладони небольшое синее пятнышко. Решив, что изгваздался в чём-то, он, плюнув, попытался стереть пятно, но оно не стёрлось и даже как будто стало больше.

– Ось говно, зато смазка – отличная! – гневно пробормотал возница, выискивая такие же пятнышки на одежде.